 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
40
Олеги, а с другой – Иваны переименовывались в Альфредов, а Матрены в Эвелин¹.
1
Хорошая пародия на эту «тенденцию» дана была в фильме «Музыкальная история»: Альфред Терентьевич Тараканов
(текст Е. П. Петрова).
Наряду с этим в 20-е гг. XX в. появилась и иная тенденция: возникают «идеологические имена».
Имена давали не в честь предков и семейных традиций, а в честь революционных героев, вождей,
деятелей и событий (ср. имена Нинель, Ленина, Владлен, Ким, Идея, Октябрина и т. п.).
В 30–40-е гг. снова наметился возврат к «добрым старым» именам: новорожденных стали называть
главным образом Машами и Наташами, Петями и Сережами.
Особый интерес представляет ономастика в языке художественной литературы, когда бывшее
нарицательное значение может быть использовано характерологически. Имя и фамилия персонажа
могут быть элементом его характеристики. Наиболее простой путь – это так называемые «говорящие
фамилии», типичные для русской литературы XVIII в.: Честон, Милон, Стародум, что мало похоже на
русские фамилии; Правдин, Скотинин, Простаковы – уже тоньше и реальнее; к первой разновидности
следует отнести Скалозуба, ко второй –
Молчалина, Тугоуховского, а также большинство имен и
фамилий героев пьес Островского, как Аркадий Счастливцев («из счастливой Аркадии») и Геннадий
(«благородный») Несчастливцев, Лыняев, Беркутов, Гордей и Любим Торцовы (поставить на торец –
поставить торчком), Африкан Коршунов, Byкол («волк») Чугунов, Разлюляев, Градобоев, Глумов и т. п. В
«Герое нашего времени» Лермонтова Печорин соответствует Онегину (по названиям рек, равно как и
Сурин, Томский, Ленский, Нарумов), а восточное имя Бэла противопоставлено западному – княжна
Мэри. У Достоевского не только Смердяков, Красоткин, Раскольников, Разумихин, Верховенский,
Макар Девушкин, князь Мышкин, но и Карамазовы – «говорящие фамилии»¹.
1
Ключом к разгадке фамилии Карамазов служит разговор супругов Снегиревых с Алешей. «Здравствуйте, садитесь, г.
Черномазов», – проговорила она. «Карамазов, маменька, Карамазов (мы из простых-с)», – подшепнул он». Кара –
в
тюркских языках «черный»: Карамазов – «черным мазаный». Так Достоевский приемом «народной этимологии» (см. § 19)
использовал тюркизм.
Стремление найти героине характерологическое имя привело Пушкина к имени Татьяна, что сам
Пушкин объясняет:
Ее сестра звалась Татьяна¹...
Признаться: вкуса очень мало
Впервые именем таким
У нас и в наших именах
Страницы нежные романа
(Не говорим уж о стихах);
Мы своевольно освятим.
Нам просвещенье не пристало,
И что ж? оно приятно, звучно;
И нам досталось от него
Но с ним, я знаю, неразлучно
Жеманство, – больше ничего.
Воспоминанье старины
Иль девичьей! Мы все должны
1
А в примечании пишет: «Сладкозвучнейшие греческие имена, каковы, например, Агафон, Филат, Федора, Фекла и пр.,
употребляются у нас только между простолюдинами».
«Жеманство» традиции требовало для героини имени типа Леоноры, Эльвиры¹, а Пушкин,
подчеркивая «дьявольскую разницу» романа в стихах и поэмы, назвал свою героиню Татьяной.
1
Ср. о Лариной: «Звала Полиною Прасковью», а позднее «стала звать Акулькой прежнюю Селину». Однако в силу
именно традиции Пушкину пришлось историческую Матрену Кочубей переименовать в Марию!
Столкновение имен разной окраски может дать стилистический ключ к пониманию данного текста;
так, например, рассказ Л. Леонова «Бурыга» начинается словами: «В Испании испанский граф жил. И
было у него два сына: Рудольф и Ваня». Даже упоминание каких-либо имен может играть
характерологическую роль; таковы, например, поиски «романтических» имен у Насти в пьесе «На дне»
М. Горького: сегодня Рауль, завтра Гастон.
§ 8. Типы слов в языке
Чтобы определить круг вопросов, которыми следует заниматься в лексикологии, надо установить
типы слов как элементов словарного состава языка. Этот вопрос не подменяет проблемы частей речи,