 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
247
Во-первых, не следует смешивать факты лексических заимствований и явление скрещивания языков.
Арабизмы в татарском языке, пришедшие в связи с магометанством, церковной службой на арабском
языке и текстом Корана, равно как и византийские грецизмы в древнерусском языке, пришедшие в связи
с принятием восточными славянами православной религии по восточному обряду, никакого отношения
к скрещиванию языков не имеют. Это только факты взаимодействия языков на определенных (в данном
случае аналогичных) участках словарного состава. Зачастую такие взаимодействия бывают еще более
ограничены сферой лексики; таковы, например, голландские слова в русском – в основном только
морская и кораблестроительная терминология, или санскритские коневодческие термины в хеттском
(неситском) языке.
Также нельзя считать, как уже было указано, скрещиванием лексические взаимодействия русского с
татарским языком, хотя оба языка пополнили свой лексический состав за счет друг друга, но каждый
язык сохранил свою специфику и продолжал развиваться по своим внутренним законам.
Совершенно иной процесс представляет, например, романизация народов римских провинций
(Галлия, Иберия, Дакия и Др.), когда римляне навязали свой язык (народную, или «вульгарную»,
латынь) покоренным туземцам, те его усвоили и переиначили, так как им была чужда и латинская
фонетика, и латинская морфология, откуда длинные, морфологически сложные латинские слова
превратились, например, во французском языке в короткие, корневые и морфологически в значительной
мере неизменяемые. Отпали тем самым латинские флексии, внутри слов из различных сочетаний
гласных получились первоначально дифтонги, позднее стянувшиеся в монофтонги; из сочетаний
гласных с носовыми согласными появились носовые гласные, и весь облик языка сильно изменился. Но
тем не менее победила латынь, преображенная под влиянием усваивавшего ее побежденного галльского
языка.
Не всегда военно-политические победители навязывают свой язык побежденным: иногда они сами
становятся в отношении языка «побежденными». Так, в истории Франции известно франкское
завоевание, но франки (германцы), завоевав латино-галль-скую провинцию, потеряли свой язык и дали
только некоторые слова побежденному народу (в основном собственные имена, начиная с названия
страны: Франция), сами же «офранцузились» по языку; так же было и со скандинавами-норманнами,
завладевшими северной Францией и принявшими язык и обычаи французов, но и сами французы-
норманны, завоевав Британские острова (XI в.) и образовав феодальную верхушку Англии, в результате
скрещивания потеряли свой язык; победил язык англосаксонский, правда, принявший множество слов,
обозначающих «надстроечные» политические, культурные и бытовые явления из французского языка
(например,
revolution, social, government, art; beef, mutton как названия кушаний и т. п.). Аналогично
Франции Болгария получила свое название от тюрков-булгар, завоевавших славянские племена на
Балканах, но утративших свой язык благодаря скрещиванию.
Приведенные выше примеры скрещиваний иллюстрируют указанные положения. В случаях
скрещивания различают два понятия: субстрат¹ и суперстрат². И субстрат и суперстрат – это
элементы побежденного языка в языке-победителе, но так как побежденным может быть и тот язык, «на
который накладывается другой язык», и тот язык, «который накладывается на другой язык и сам в нем
растворяется», то можно различать эти два явления. В случае латино-галльского скрещения галльские
элементы будут во французском языке субстратом, в случае же булгаро-славянского скрещения
булгарские элементы в болгарском языке будут суперстратом.
1
Субстрат – от латинского substratum – «подкладка».
2
Суперстрат – по образцу субстрат из латинского super – «поверх» и stratum – «покрывало», «накладка».
Ни в коем случае нельзя факты заимствования лексики причислять к субстрату. Это явление иного
порядка, при котором строй языка и даже его основной фонд лексики не меняются.
Если же иноязычные факты проявляются в фонетике и грамматике, то это будут факты подлинного
субстрата (суперстрата).
Так, большое передвижение гласных (great vowel shift) в английском языке скорее всего обязано
датскому и, возможно, французскому суперстрату.
Таковы же субституции (подмены) звуков латинского языка «иберийцами» на территории
нынешней Испании, например субституция j через [х] (латинские i = [j] в Julius и в испанскому j [х] в
Julio [xulio] и т. п.). Таких примеров можно привести сколько угодно из области развития тех языков,
где имело место субстратное влияние.
Итак, то, что можно и должно называть субстратом в лингвистическом смысле, – это