 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
131
— этот подход к отроку и юноше весьма опасен, особенно для старших, потому что
здесь могут закладываться противостояние поколений, их взаимная неприязнь, и
поэтому рассчитывать в этом случае на помощь «детей» в старости не придется.
(Конечно, это не всегда так: например, Алеша Карамазов в отличие от старших братьев
продолжал любить отца, несмотря на все его недостатки.) Молодые тоже не
выигрывают от таких отношений: здесь часто возможны обиды как на конкретных
людей, так и на жизнь вообще (см., например, стихотворение Лермонтова «Ужасная
судьба отца и сына...»), возникновение комплекса неполноценности (например,
«Подросток» Достоевского), а то и более серьезные последствия, чреватые уже
психическими заболеваниями. Поэтому родителям в это время следует проявлять
максимум осторожности, терпения и толерантности по отношению к подросткам, а в
особенности не заводить дискуссий по поводу несущественных мелочей типа прически,
косметики, одежды и т.п. Следует учитывать, что подросток в этом возрасте будет
проявлять юношеский негативизм и отрицание всех или некоторых ценностей
старшего поколения — к этому надо быть готовым и в зависимости от ситуации либо
воздерживаться от замечаний вообще, либо вести мирный и уважительный по
отношению к ребенку разговор. Вообще, старшим надо помнить, что через эту стадию
проходит каждая личность в своем культурном самоопределении, чаще вспоминать
свое собственное отрочество и юность и знать, что эта возрастная «болезнь» так и так
скоро пройдет, а вот осложнения, которые она вызовет, почти всецело зависят от
поведения и тактики родителей, учителей и вообще взрослых.
Еще раз напомним, что итогом развития на этом этапе является формирование в
основных чертах ценностной системы и типа эмоционально-ценностной ориентации.
Наконец, третий этап — это вхождение юноши или девушки во взрослую жизнь,
которая начинается не с определенного возраста, а с оформлением определенной
ценностной ориентации, принципиально своей системы ценностей. Такая система лишь
редко совпадает с ценностной системой старших целиком и полностью, да это и не
обязательно, потому что наступит время, когда «ребенок» будет обязан жить своим
умом, если он не хочет обратиться в «вечного ребенка», в пассивный объект
воспитания (неважно, кто его будет воспитывать — родители, жена, теща, свекровь,
приятели в компании, начальник трудового коллектива и т.п.).
В этом возрасте отношения старших и младших, конечно, изменяются, но все же
не перестают, как правило, существовать. Здесь можно отметить три тенденции
развития этих взаимоотношений. Первой и самой благополучной является более или
менее полное сочетание ценностных систем старших и младших (откуда может
развиться свободный разговор, непринужденное общее проведение досуга, взаимная
радость общения и т.п. положительные культурологические последствия). При этом
варианте, как правило, устанавливаются отношения взаимопомощи: не только старшие
помогают младшим, но и наоборот — младшие могут оказать существенную
поддержку, помогая старшим поддерживать контакт с изменяющейся реальностью.
Примером этой модели взаимоотношений могут быть взаимоотношения отца и сына
Кирсановых, описанные в эпилоге тургеневского романа «Отцы и дети».
Второй вариант — это полная несовместимость ценностных систем «отцов и
детей», порождающая часто не просто неприязнь, но и прямую ненависть. Таковы,
например, отношения Дмитрия и Ивана Карамазовых в романе Достоевского «Братья
Карамазовы», взаимная ненависть Треплева и Аркадиной в «Чайке» Чехова.
Наконец, третий вариант — это полное взаимное равнодушие, иногда слегка
завуалированное в соответствии с этикетом и нормами общественной нравственности
(Вронский и его мать в романе Толстого «Анна Каренина»). Последний тип
отношений, правда, не всегда является результатом взаимного равнодушия;