 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
67
историческое существование, на то, чтобы вывести общество из тупиков одномерных решений?
Следует отметить и другой принципиальный изъян системно-функционального принципа. Выше уже
говорилось о центризме как залоге установления консенсуса между партиями, не имеющими настоящей
качественной разницы между собой. Но с учетом того, что было сказано по поводу десублимации* и
высвобождения инстинктов, обнаруживается еще один тип консенсуса, эксплуатируемый современной
властью «во имя стабильности». Речь идет о консенсусе между беззастенчивыми верхами и
провинившимися перед собственной совестью массами, соблазненными теоретиками безудержной
эмансипации и потакателями инстинктам. Имеет место неявный, но несомненный сговор обеих сторон
за счет великой духовной и моральной традиции. Инициатором подобного сговора, несомненно,
является власть, просвещенная теоретиками сексуальной революции и прочими «революциями
сознания». Это она сознательно отодвигает в сторону некоторые принципы и нормы, попустительствуя
мелким нарушениям низов, ибо маленькие люди физически лишены возможности совершить
действительно крупные правонарушения, связанные с крупными финансовыми аферами, незаконным
вывозом капитала, незаконной приватизацией накопленных многими поколениями богатств и т. п.
* Десублимация –
противоположность сублимации. Если последняя, согласно автору понятия, З.
Фрейду, означает
облагораживание наших инстинктов, получающих шансы на удовлетворение лишь постольку, поскольку они обретают
реабилитированные культурой возвышенные формы, то десублимация есть высвобождение инстинкта из «оков» культуры.
Но когда «процесс пошел» и значительная часть масс клюнула на приманку вседозволенности,
власть в свою очередь «празднует» свое освобождение от норм права и морали, причем празднует с
таким размахом, который только ей, власти, и доступен. Можно ли такого рода «консенсус» причислить
к технологиям политической стабилизации? Несомненно. Но цена такой стабилизации – подрыв
долговременных условий существования общества, связанных с культурой и моралью. Внутри
цивилизации, решившейся купить социально-политическую стабильность ценой асоциального сговора
между верхами и низами, зарождаются анклавы антицивилизации, которые на наших глазах начали
стремительно расти, захватывая вс¸ новые сферы общественной жизни, вс¸ новых участников. Как
пишет один из современных исследователей этого явления, «уже в настоящее время на планете
возникает подвижный контур метарегионального (и потенциально, и глобально) инволюционного*
общества... Действуя как самоорганизующаяся система, подобная антицивилизация может разрастаться
и усложняться, создавать укрупненные теневые сообщества с собственной версией «организованного
хаоса» и одновременно инициировать регрессивные процессы в сужающихся зонах стабильности,
оказывая на них мутагенное воздействие»**.
* Инволюция (в социокультурном смысле) –
утрата достигнутых завоеваний культуры и цивилизации, отступление в
варварство.
** Неклесса А. И. Постсовременный мир в новой системе координат//Восток. 1997. ¹ 2. С. 42.
Признаться, такую высокую плату за политическую стабильность, купленную ценою преступной
«круговой поруки», человечество еще не несло за всю свою историю. Речь идет о таком загрязнении
социальной среды асоциальными и разрушительными «теневыми практиками», которое можно
сопоставить только с масштабами загрязнения природы токсичными технологиями и отходами. В обоих
случаях проявляется безответственность, связанная со стремлением купить сиюминутный успех любой
ценой. Конечным источником такой безответственности, избавленной от заботы за долговременные
последствия своих начинаний, является ослабление культурной памяти. Поэтому восстановление
памяти – первостепенная задача современного человечества.
Человечеству предстоит решительно отказать в доверии «учителям забвения» – всевозможным
ниспровергателям великих культурных традиций. Ему предстоит заново реабилитировать оболганных и
освистанных носителей культурной памяти и вернуть им высокий общественный и культурный статус.
Вопрос в том, кто именно сегодня является или способен в принципе стать таким носителем. Забвение
культурной памяти произошло на основе следующего механизма: неуклонного сокращения времени
производства культурной продукции в сочетании с неуклонным расширением ее пространства (тиража).
Культурная классика не было подвержена моральному старению: она обладала высокой значимостью
для разных поколений, что и служило одним из оснований преемственности их духовного ответа.
Напротив, продукты современной массовой культуры подвержены едва ли не мгновенному моральному
старению: речь идет о бестселлерах одного дня. Если мы поверим, что в современном обществе
принципу морального старения подвержена не только техника или
продукция масс культа, а и все