 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
57
Английский ученый Г. Лаутерпахт еще в 1950 г. в изданной в Лондоне книге
"Международное право прав человека" отмечал, что в международном праве отсутствуют
нормы, которые препятствовали бы индивидам приобретать права, предоставляемые
обычным или договорным международным правом. Позднее, в 1980 г., уругвайский
юрист Э. Х. Аречага, являвшийся в течение ряда лет председателем Международного
Суда ООН, высказывая подобную мысль, признавал возможность предоставления
межгосударственными договорами индивидам определенных прав, а также
международных средств защиты этих прав*.
* По его словам, "реальным доказательством международной правосубъектности индивида явилось бы
предоставление ему не только определенных прав и привилегий, но и средств для обеспечения их
принудительного осуществления и соблюдения, а также возможностей защиты этих прав от своего
собственного имени, без посредничества государства" (Хименес де Аречага Э. Современное международное
право. М., 1983. С. 259—260). Сегодня мы наблюдаем именно такую реальность.
Нынешнее состояние международного права позволяет констатировать прямое
включение в договоры норм, ориентированных на индивида. Они касаются как
устанавливаемых договорами прав человека, так и его обязанностей и ответственности.
Первичными были как раз нормы об ответственности; конкретно речь шла о
международной уголовной ответственности определенных лиц за военные преступления,
за преступления против мира и человечности.
И в наше время актуальное значение имеет завершение разработки проекта Кодекса
преступлений против мира и безопасности человечества — международного акта, нормы
которого будут содержать юридическую оценку действий лиц с соответствующей
регламентацией. А утвержденный в мае 1993 г. Советом. Безопасности ООН Устав
(Статут) Международного трибунала уже применяется в конкретных правонарушениях,
связанных с судебным преследованием лиц, ответственных за серьезные нарушения
международного гуманитарного права на территории бывшей Югославии.
Значительную роль в регламентации правоотношений с участием индивидов-
правонарушителей играют международные конвенции о предотвращении и наказании
преступлений международного характера. Международный пакт о гражданских и
политических правах (ст. 15) связывает возможность признания лица виновным в
совершении преступления в соответствии не только с внутригосударственным
законодательством, но и с международным правом.
Что же касается роли международных договоров в непосредственной регламентации
индивидуальных прав и свобод, то можно констатировать неуклонное расширение круга
международно-правовых норм, предоставляющих индивидам юридические возможности
их обеспечения и защиты ("право на правовую защиту"). Право обращения отдельных лиц
в соответствии с международными договорами в межгосударственные органы по защите
прав и свобод человека, с чем связаны соответствующие правоотношения этих лиц с
наделенными необходимой компетенцией органами, сегодня признается как ме-
ждународно-правовыми актами, так и Конституцией Российской Федерации.
Возрастает число договоров, содержание которых касается обеспечения прав
человека в таких сферах деятельности, как гражданские, семейные, трудовые и тому
подобные правоотношения, правоотношения в связи с оказанием правовой помощи, в
области образования, налогообложения, социального обеспечения, а также
правоотношения, гарантирующие защиту жертв войны в период вооруженных
конфликтов. Так, договоры о правовой помощи по гражданским, семейным делам
конкретно определяют правомочия индивидов. В договорах об избежании (устранении)
двойного налогообложения доходов и имущества отмечается, что они применяются к
лицам, перечень которых здесь же уточняется. В Женевских конвенциях о защите жертв
войны и в дополнительных протоколах к ним прямо говорится об их применении ко всем
лицам, которые находятся под защитой этих документов.