 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
231
юрисдикции. Единственно централизованную роль играл королевский суд; в течение XII в. появились
специальные должности королевских судебных официалов. Возобладание королевского суда со
временем сказалось на том, что в традиционное славянское право были привнесены требования
соблюдения «королевского мира», что отражало чисто политические связи короны с Германской
империей.
Древнейший свод феодального польского права – Польская правда (собственное название –
Эльблонская книга) – также появился в связи с проникновением германцев на польско-
балтийские земли. Он был составлен в середине XIII в. неизвестным ученым немцем, по-видимому, для
практических нужд. Небольшой сборник (29 ст.) был даже не законом, а описанием судебных обычаев в
форме не казусных правил, а отстраненного изложения, в котором немецкий судья обращал внимание
прежде всего на отличительные особенности польского суда и правоприменения.
Суд по Правде осуществлялся единолично судьей. Ни о каком участии присяжных, общинных
сходок не упоминалось. Процесс начинался с персональной жалобы (был исковым), но вызов
ответчика был делом уже суда. За неявку без уважительных причин полагался штраф, а игнорирование
трехкратного вызова вело просто к проигрышу дела. В суде следовало соблюдать некие нормы
приличия (подобно тем, какие предписывались в ленном суде по «Саксонскому Зерцалу») под угрозой
небольшого штрафа. Особенностью славянского судопроизводства была изначальная установка на
многократное откладывание дела: на вызов свидетелей ответчику давалось до 14 дней. В большинстве
случаев это были не столько свидетели, сколько соприсяжники – их роль в польском суде была
значительной. От большинства обвинений можно было очиститься личной присягой вместе с
несколькими соприсяжниками (родными, друзьями, соседями): от двух до двенадцати, смотря по
тяжести обвинения. При попытке поймать преступника, застигнутого с поличным, по следам
(гонение следа), при отыскивании своей украденной вещи у других лиц (свод) такие
свидетели также были важными участниками досудебных действий. В отсутствие соприсяжников или
при особых обвинениях основным средством установления судебной истины был поединок
(дубинами или мечами – в зависимости от сословного статуса ответчика). Если ответчик не мог или не
желал биться на поединке (что судьи, по замечанию Правды, допускали весьма неохотно), прибегали к
ордалиям. Поляки использовали ордалии только железом (пройти 3 шага по раскаленным
брускам или пронести столько же кус железа) либо водой (связанного бросали в воду): «Если он его
бросит [т. е. кус железа] или всплывет, то этим убежден в том, в чем его обвиняют».
В уголовном праве наказание в большинстве случаев сохраняло характер композиции
(выкупа) за преступление, присущей варварским правдам. Всего применялось семь унифицированных
штрафов: от 3 до 70 марок (одна марка приравнивалась к 1,5 головам скота или 1 пуду соли); случалось
назначение штрафа скотом или солью. Наибольшие по размеру штрафы полагалось за тяжкие
преступления, в которых усматривалось «нарушение мира», а также за посягательства на
имущество знатных. Оценка имущественных посягательств, прежде всего кражи, была
своеобразной: для Правды важным было не количество, не что украдено, но у кого украдено, т. е.
сам факт кражи. В зависимости от сословного положения потерпевшего и назначался штраф: 70, 50
марок – за княжеское имущество, 12 марок – за рыцарское или крестьянское. Сословные разграничения
влияли и на ответственность в случае убийств, в том числе даже неоконченных посягательств на
личность.
Нередко ответственность переносилась не на конкретного виновника, а на общину, которая не могла
или не желала выдать преступника, – ополье. Штраф в таких случаях выплачивала община – ополье,
либо ей требовалось оправдаться поединком. Крайне своеобразным критерием в оценке
ответственности преступника было внимание к собственному поведению жертвы, которое могло
подтолкнуть к преступлению. Так, весьма высоким штрафом каралось рядовое изнасилование девицы
или жены, но если дело происходило в «нелучшем» месте (лесу, поле), да еще если женщина
отправилась туда «без приказа», штраф становился небольшим. С другой стороны, это же правило
повлияло на оценку преступления, совершенного как бы в ответ на нападение: это только смягчало
ответственность, но не исключало ее вовсе. Самое тяжкое уголовное наказание – побить камнями –
полагалось за измену государству. Древние членовредительские наказания (выбивание
зубов за нарушение поста или кастрацию за супружескую измену, введенные в Х в.) Правда не
упоминала.
До XV в. в Польской монархии обычное право преобладало. В развитии королевского
законодательства и в его влиянии на право большую роль сыграли Вислицкие статуты