 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
81
Так как пользование потребляемыми вещами связано с их уничтожением, то при
предоставлении собственником другим лицам права пользования потребляемыми вещами, возврат
их эквивалента обеспечивался особыми гарантиями.
155. Вещи, определяемые родовыми признаками, и индивидуальные (genus et species).
Знакомство с греческими приемами общей систематики привело еще «старых» римских юристов
периода республики к применению понятий рода и вида в отношении вещей. Это
естественнонаучное и логическое деление вещей дополнялось требованием исследовать в каждом
отдельном правоотношении намерения сторон -- рассматривали ли они вещь, объект юридической
сделки, как вещь родовую (genus), т. е. обладающую общими чертами данной группы вещей, или
как индивидуальную (species), как данный экземпляр определенного рода вещей. Классики
относили к genus вещи, имеющие один общий род и не имеющие в обороте индивидуальности. Их
меновая ценность определялась по их роду, мере, весу, числу, как это видно из выражений — res,
quae in genere suo functionem suam recipiunt, res quae numero mensura, pondere consistunt
— вещи,
которые своим родом осуществляют свое назначение, которые определяются числом, мерой,
весом.
Родовым вещам противопоставлялись видовые, индивидуально определенные вещи.
Значение этого деления выступало в различном решении вопроса о риске случайной гибели
вещи или партии вещей. Если вещь или партия вещей рассматривалась участниками
правоотношения, как родовая, то она считалась юридически не подверженной гибели, ибо всегда
могла быть заменена другой однородной вещью или другой партией однородных вещей. Отсюда
правило — genera non pereunt (род не погибает). В случае же гибели индивидуально определенной
вещи, лицо, обязавшееся доставить ее, освобождалось от обязанности замены. Из понятия
родовых вещей впоследствии развилось неизвестное ранее понятие вещей заменимых (res
fungibiles), т. е. таких, которые оборот (а не участники каждого данного правоотношения) обычно
рассматривает как определяемые родом, весом, мерой, числом.
156. Вещи простые и сложные. Следуя стоической философии, Помпоний различал три вида
вещей:
Tria autem genera sunt corporum, unum quod continetur uno spiritu et graece henomenon
vocatur, ut homo lignum lapis et similia: alterum quod ex contingentibus, hoc est pluribus inter se
cohaerentibus constat, quod synemmenon vocatur, ut aedificium, navis, armarium, tertium quod ex
distantibus constat, ut corpora plura non soluta, sed uni nomini sublecta, veluti populus, legio, grex
(D. 41.3.30. pr.). - Существует же три рода тел: один, который составляет одно целое и по-
гречески обозначается как «единое бытие», как например, раб, бревно, камень и подобное;
другой род, который состоит из составных, т. в. нескольких, между собой связанных тел,
что называется составным телом, как например, здание, корабль, шкаф; третий,
состоящий, из раздельных вещей, как многие не связанные одно с другим, но объединенные
одним именем, например, народ, легион, стадо.
(1) Простые вещи — corpus, quod uno spiritu continetur
— образующие нечто физически
связанное и однородное, не распадающееся на составные части (раб, бревно, камень и т. п.).
(2) Сложные вещи, состоящие из искусственных соединений разнородных вещей, имеющих
между собой материальную связь и носящих общее наименование — universitates rerum
cohaerentium, например, здание, корабль, шкаф. Части сложных вещей не терялись вполне в целом,
они были до их соединения отдельными вещами и могли даже принадлежать разным лицам. Права
этих лиц определялись в зависимости от свойств соединения и отношений между соединенными
вещами. Иногда права других лиц не прекращались и после того, как их вещь стала частью чужой
сложной вещи. С другой стороны, соединенные части подчинялись праву, установленному на
целое.
(3) Наконец, третью группу составляли совокупности раздельных вещей — universitates rerum
distantium, материально не связанных, соединенных только одним общим назначением и именем,
например, стадо, легион. Это — временные хозяйственные или организационные объединения
вещей или лиц.
В таких случаях предметами правоотношений могли быть лишь отдельные вещи, входившие в
целое. Однако, уступая требованиям оборота, римляне допускали в области прав на эти вещи