 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
61
либо специального публично-правового статуса: так, даже избранный магистратом сын сохранял
подчиненность в сфере частного права своему отцу или домовладыке, если не был от этого освобожден
через соответствующую правовую процедуру (что, впрочем, требовали приличия mores).
Зависимость других членов римского клана-семьи от домовладыки была троякого рода. Под властью
состояли рабы, дети, рожденные в правильном браке; в их отношении преимущество гражданской
правоспособности домовладыки было бесспорно. Жена (другие женщины-родственницы) считалась
находящейся под рукой (вследствие давности проживания, покупки жены и т.п. признанных правом
обстоятельств). Состояние «под рукой» не в такой степени ограничивало гражданскую правоспособ-
ность, но в отличие от положения «под властью» оно не допускало высвобождения из под власти с тем
чтобы стать полностью самостоятельным лицом. В состоянии обладания (in mancipii) могли находиться
другие домочадцы — вольноотпущенники, свободнорожденные, но не римские граждане, клиенты и др.
— которые по частноправовым обстоятельствам попали в зависимость от домовладыки и,
следовательно, сами не пользовались всеми или большинством предписанных правом правомочий
цивильного права; они могли быть отчуждены наравне с рабами.
V.5. Правовые изменения в статусе лиц
Принадлежность какого-либо из трех вышеотмеченных состояний индивидуальному лицу (а
следовательно, и наличие у него как у субъекта частного права правоспособности) не была безусловной
и постоянной характеристикой. Право допускало изменение правоспособности (capitis
deminutio) в
сторону ее ухудшения. Полная утрата всех личных качеств (статуса persona) наступала вследствие
гражданской смерти (пленение, продажа в рабство за Тибр, т.е. на территорию вне Рима, безусловное
изгнание). При сохранении качеств persona человек мог подвергнуться троякому по значимости
ухудшению статуса: лишение свободы считалось как наибольшее ухудшение статуса (с. d. maxima), от
которого освобождала только физическая смерть; утрата римского гражданства и приобретение другого
рассматривалось как среднее ухудшение (с. d. media); полномочия в сфере частного права сохранялись,
но приобретали иные, нежели трактовалось в цивильном праве, формы; изменение положения в семье
(переход в другую семью, но не из-за смерти своего отца; усыновление и др.) считалось как наименьшее
ухудшение статуса (с. d. minima); на правоспособность в сфере частного права для данных лиц этот
переход почти не влиял, поскольку она и ранее была ограниченной.
Менее характерным, но все же признаваемым правом явлением было и изменение статуса в сторону
улучшения
— т.н. усиление состояния. Так же как и уменьшение, усиление статуса могло быть
минимальным (в рамках семьи), средним (приобретение другой категории гражданства), наиважнейшим
(освобождение от рабства прежде полноправного римского гражданина). Спорные и сомнительные
случаи допускали и судебное установление статуса.
VI СЕМЕЙНОЕ И НАСЛЕДСТВЕННОЕ ПРАВО
VI.1. Правовое регулирование брака и семейных отношений
Семья как элемент социальной организации сообщества проявляется в правовом регулировании в
двух качествах: это союз мужчины и женщины и это наличие в семье детей. Для государственного
признания семьи оба эти качества существенны и самостоятельны. Но по своему правовому
содержанию это различные взаимосвязи, из них следуют различные по своей природе имущественные
последствия и обязательства личного и материального свойства.
(VI.1.1) Правовая сущность брака.
Не всякая семья, не всякие родственного характера отношения мужчины и женщины признавались
по римскому праву браком, рождающим правовые последствия и связанным с признаваемыми законом
взаимоотношениями участников этого союза. Брак (matrimonium) — «союз мужчины и женщины,
соединение всей жизни, общность божественного и человеческого права». В этом общем понимании,
сформулированном классическим юристом Модестином, отразилось подчинение регулирования
брачно-семейных связей правовым нормам двоякого происхождения: как проявление требований «че-
ловеческого права» брачный союз подчиняется установлениям гражданского права (в равной степени
публичного и частного), как проявление требований «божественного права» брачный союз должен
отвечать высшим предписующим требованиям морального и религиозного характера, предпосланным