 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
58
Второе определение предполагает, что сам органический субъект, связывающий мышление живым
человеческим мозгом, не имеет самостоятельного значения: его можно заменить электронным или
каким-то другим «субъектом», лишь бы при этом были смоделированы особенности мозга как
определенным образом действующей системы. Эта тенденция обесценивания субъектов природы и
культуры, т. е. продуктов естественной эволюции, в пользу «ценностно-нейтральных» механизмов
стала беспокоить гуманистически ориентированных мыслителей. «Разум без жизни, – пишет В.А.
Кутырев, – есть выход за пределы человека, антропологии и гуманизма»*. Апологетика функции в
ущерб субъектному содержанию поначалу выглядела демократически, как и связанный с нею афоризм
«Незаменимых людей нет». Это можно было истолковывать как вызов аристократической или иной
гордыне. Но если вдуматься, то соответствующий афоризм открывает небезопасные стороны
философии функционализма: там, где нет уникального, неповторимого и незаменимого, – там правит
бал постчеловеческая рациональность, способная поставить роботов седьмого-восьмого поколения
выше человека, а среди живых людей отдавать предпочтение наиболее «роботоподобным»
функционерам.
* Кутырев В.А. Естественное и искусственное: борьба миров. Нижний Новгород, 1994. С. 33.
2. Действие принципа в сфере политики
Азбука политической теории гласит: государство является центральным элементом политической
системы. Если систему понимать как механизм преодоления внесистемного хаоса или механизм
выбраковки всего нефункционального, то это означает, что государство организует общественную
жизнь людей так, чтобы она работала на «целое». Отсюда вытекают следующие функции политической
системы.
Функция целеполагания – формулировка коллективных целей и выстраивание общественных
приоритетов. Поскольку всякое общество расходует ресурсы, которые в принципе являются
ограниченными, т. е. живет в ситуации определенного дефицита, то ясно, что для выживания
необходимо выстроить систему приоритетов: выбора самого важного и жертвование второстепенным в
его пользу. Уже здесь проявляется незаменимая роль государственной власти: эффективность
последней в значительной степени меряется этой способностью выстроить приоритеты,
соответствующие ценностям данной культуры, и отбить посягательства на эти приоритеты со стороны
социально безответственных маргиналов.
При этом сразу же отметим во избежание недоразумений: такие маргиналы, способные приносить
коллективные и долгосрочные интересы в пользу частных или краткосрочных, конъюнктурных,
встречаются как среди низов, так и среди верхов общества. Маргинальность – это характеристика,
относящаяся, собственно, не к имущественному положению людей, а к их позиции в отношении
господствующей системы ценностей и приоритетов. И поскольку безответственный маргинализм,
идущий со стороны более влиятельных верхов, труднее урезонить, чем маргинальные импульсы низов,
то ясно, что соответствующая способность государственной власти, относящаяся к функции
целенолагания, должна измеряться в первую очередь способностью подавлять асоциальное своеволие
верхов. Государство – это не орудие классовой воли верхов, как учил нас марксизм, а орудие
коллективной воли, способной утверждать коллективные приоритеты над частными и
конъюнктурными. Если государству это не удается, оно в конце концов разрушается.
Интегративная функция: подчинение практических действий и усилий отдельных людей и групп
системному общественному целому. Модное ныне «великое учение» либерализма, пришедшее на смену
марксизму, склонно недооценивать или даже вовсе игнорировать интегративную функцию государства,
полагаясь на «невидимую руку» рынка. Однако такую подмену интегративных функций политической
власти интегративными функциями других подсистем – экономической, культурной и прочими – надо
признать несостоятельной. Политическая система обладает своими незаменимыми интегративными
возможностями, недооценка которых способна привести к хаосу и разложению общества. Либеральная
теория «открытого общества», практически не управляемого государством, выгодна влиятельным
силам, внутренним и внешним, готовым воспользоваться этой «открытостью» для беспрепятственного
удовлетворения своих интересов за счет этого самого общества. Все это не имеет ничего общего с
действительными целями социальной модернизации, на которые так любит ссылаться современная
либеральная теория.
Если мы вслед за М. Вебером уясним, что для процесса накопления необходима соответствующая