 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
56
Классическая демократия Запада в свое время защищалась от давления низовой «стихии»
всевозможными цензами – имущественным, образовательным, половозрастным и пр. Европейский и
североамериканский избиратель классического типа – это весьма однородная в социальном,
конфессиональном и расовом отношении среда, гарантирующая благонамеренность избираемого ею
депутатского корпуса. Поэтому и классический либерализм доверял законодательной власти и защищал
ее прерогативы.
Сегодня положение изменилось: чем более массовой, открытой и разнородной становится среда
избирателей,
тем больше изобретается всякого рода правил и процедур, играющих роль защитного
фильтра – предохраняющих сообщество политических профессионалов от тех акций законодательной
власти, которые отражают слишком явное давление избирателей. Отсюда ведет свое происхождение
известная тенденция перехода от профессионально-представительской системы к мажоритарной*, от
«республики депутатов» к «республике экспертов», предварительно «фильтрирующих» депутатские
решения и наказы избирателей во имя политической, экономической, научно-технической и прочей
«рациональности» .
* Мажоритарная избирательная система –
система таких процедур, которые позволяют отсеять голоса, полученные
мелкими партиями, в пользу представительства наиболее крупных партий, образующих устойчивое парламентское
большинство.
Не случайно в народе до сих пор живет утопия неразделенной власти, к которой он может
обратиться прямо, минуя посредничество политической номенклатуры. Эту утопию прямого диалога
народа с верховным властителем, устраняющим экраны злонамеренного посредничества политической
номенклатуры, мы рассмотрим в заключительной главе второй части книги. От народных утопий нельзя
отмахиваться: во-первых, потому, что в них отражаются те низовые чаяния и интересы, которых
современная цивилизация почему-то так и не сумела удовлетворить и которые тем самым указывают на
горизонты ее роста; во-вторых, потому, что утопии, как показал опыт XX века, могут осуществляться в
действительности – хотя совсем не в тех формах и не с теми последствиями, которые имели в виду
авторы и адепты этих утопий.
Утопия отражает неуспокоенную ритмику мира – свидетельство того, что мир еще сохранил
витальность, еще живет и способен рождать новые непредвиденные формы – вопреки всем усилиям
закрепить его в застывших конструкциях вечного «статус кво».
ГЛАВА V
СИСТЕМНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ ПРИНЦИП
Не удовольствуйся
повехностным взглядом.
М. Аврелий
1. Происхождение принципа
Здесь нам предстоит преодолеть один стереотип, отчасти унаследованный от марксизма, отчасти
навеянный современной либеральной утопией. Речь идет о капитализме и о Западе вообще как
обществе стихийных импровизаций («стихия рынка» и пр). На самом деле Запад является в целом
значительно более жестко организованным обществом, чем подавляющее большинство обществ
Востока. Западный тип сознания можно определить как логос*, находящийся в противостоянии хаосу.
Греческий миф с достаточной определенностью выявляет этот архетип западного мышления –
понимание первичности хаоса, страх перед ним и стремление к укрощению хаоса и упорядочению
мира. В некотором смысле историю западной цивилизации можно рассматривать как последовательное
системное движение – прибирание мира к рукам силами организующей воли. Для системного
мировоззрения характерно это представление об организованной системе и противостоящей ей внешней
среде, которая одновременно является и источником ресурсов, и источником угроз (хаоса).
* Логос (греч. – слово, мысль, упорядочивающий разум) – термин, обозначающий всеобщий закон – логику, которой
подчиняются и объективный мир, и человеческий разум.
Западная цивилизация родилась вместе с проектом рационализации мира – его системного
упорядочения. Как пишет известный специалист в этой области А. Рапопорт, «система – это не просто