 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
19
первое, что делает Макиавелли как политический технолог, – это отделяет политическую истину от
велений добра, от требований справедливости. «Государь, если он хочет сохранить власть, должен
приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением, смотря но надобности... Следует
понимать, что государь, особенно новый (подчеркнуто мной. – А.П.), не может исполнять все то, за что
людей почитают хорошими, так как ради сохранения государства он часто вынужден идти против
своего слова, против милосердия, доброты и благочестия»*.
* Макиавелли Н. Указ. соч. С. 109-110.
Теперь мы уже можем провести применительно к политике то же различие, которое провели
применительно к традиционному и новому учению о природе: различие между мудростью, ищущей
бескорыстного и обязывающего знания сути вещей, и технологическим знанием, ищущим в мире
эффективные технологические средства. Применительно к политике это может быть представлено как
различие двух парадигм: классической, субстанциональной парадигмы Аристотеля и инструментально-
технологической парадигмы Макиавелли.
Аристотель – античный мыслитель, давший первую научную классификацию политических
режимов, во главу угла ставил вопрос о ценностной адекватности политики: какой политический режим
более полно отвечает человеческой природе или человеческому благу? «Поскольку, как мы видим,
всякое государство представляет собой своего рода общение, всякое же общение организуется ради
какого-то блага... то очевидно, все общения стремятся к тому или иному благу, причем больше других и
к высшему из всех благ стремится то общение, которое является наиболее важным из всех и обнимает
собой все остальные общения. Это общение и называется государством или общением политическим»*.
* Аристотель. Политика //Соч. В 4 т. М., 1983. Т. 4. С. 376.
Иными словами, Аристотель подходит к политике космологически и антропологически: он ищет в
ней соответствия высшему мироустроительному и нравственному порядку – тому, что дает гарантии
человеку как планетарному виду.
Макиавелли намеренно и последовательно отвлекается от вопроса о благе. Для него политика – это
технология завоевания и удержания власти, а не учение о путях соответствия ее законам Истины, Добра
и Красоты. Он связывает науку о политике с теми, кто профессионально связан с ней и заинтересован в
том, чтобы извлечь из нее максимум возможного для себя. Иными словами, политическая наука
Макиавелли – это наука об эффективности инструментальных практик политики. «О действиях всех
людей, а особенно государей, с которых в суде не спросишь, заключают по результату, поэтому пусть
государи стараются сохранить власть и одержать победу. Какие бы средства для этого ни употребить,
их всегда сочтут достойными и одобрят, ибо чернь прельщается видимостью и успехом, в мире же нет
ничего, кроме черни, и меньшинству в нем не остается места, когда за большинством стоит
государство»*.
* Макиавелли Н. Указ. соч. С. 109-110.
Эти рассуждения Макиавелли, несмотря на несколько архаическую лексику, не следует относить к
далекому прошлому. Они прямо обращены к нам. Давайте попытаемся ответить на вопрос, актуальный
для нашего поколения: почему рухнул тоталитарный коммунистический режим? Ответ на него можно
выстроить в двух разных парадигмах – аристотелевой и макиавеллевой.
В первой, субстанциалистской парадигме напрашивается такой ответ: тоталитарный режим рухнул
потому, что он был одновременно и утопическим, и безнравственным – и не соответствующим природе
человека, и беззастенчиво попирающим его природное достоинство, его неотчуждаемые права,
принципы правды и справедливости.
Во второй, технологической парадигме (или в теории эффективности), ответ будет другой: этот
режим рухнул потому, что проиграл экономическое соревнование с капиталистическим Западом, не
смог найти адекватный ответ на технологический вызов СОИ*, не сумел удовлетворить возросшие
потребительские притязания населения.
* Стратегическая оборонная инициатива – противоракетная компьютерная система, разрабатывавшаяся в 80-х годах в
США и, как считалось, обесценивавшая все расходы СССР на создание наступательных баллистических систем.
Вся серьезность ситуации связана с тем, что нам до сих пор не ясно, какой именно ответ ближе к