115
что общество еще не стало классово гетерогенным, что границы между сословиями и классами
были не столь строги. Кстати, то же мы можем сказать и об аристократах: переход детей боярских,
а позже дворян в иные сословия, в том числе и добровольное холопство обычные явления в
социально-экономической истории России. Только Михаил Романов в 1642 году запретил
принимать в холопство дворян и детей боярских, что и было подтверждено в Уложении 1649 года.
Мы уже имели случай говорить о том, что ни один формационный строй в России не
существовал в чистом виде. Именно поэтому удобнее говорить о своеобразной русской
цивилизации. Размышляя об экономике, скажем, XVI века невозможно назвать ее феодальной в
чистом виде, как невозможно назвать хотя бы предындустриальной. Выход один сослаться на
особенную российскую цивилизацию и этим снять терминологическую проблему, ту "тиранию
слов", которая очень часто подводила исследователей, вынужденных искать или подтасовывать
факты, которые хоть как-то подтверждали бы априорные концептуальные установки.
Это удобство особенно хорошо проявляется, когда мы начинаем анализировать развитие
русской промышленности позднего средневековья.
XVI век для Европы время значительных технико-технологических и социально-
экономических перемен. Появляется новый тип производительных сил, развитие которого
требуют крупных инвестиций. В металлургии произошел первый переворот, связанный с
изобретением доменных печей. В горнодобывающей промышленности это время появления
сложного механического шахтного оборудования. На металлообрабатывающих предприятиях
появляются механические молоты, приводящиеся в движение силой падающей воды посредством
водяного колеса. Металлорежущие, токарные и волочильные станки становятся характерным
оборудованием на европейских предприятиях. Крупная мануфактура все более завоевывает
экономическое пространство. Начинается разложение феодальной системы и то, что К. Маркс
справедливо называл первоначальным накоплением капитала.
* Я говорю об этом без тени иронии.
* Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении. Пг. Книга, 1922. Т. 2. С. 38.
|