 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
158
началась слава Серова, вошедшего в искусство со своим собственным, светлым и поэтичным взглядом
на мир. Вера Мамонтова сидит в спокойной позе за столом, перед ней на белой скатерти раскиданы
персики. Она сама и все предметы представлены в сложнейшей световоздушной среде. Солнечные
блики ложатся на скатерть, на одежду, настенную тарелку, нож. Изображенная девочка, сидящая за
столом, находится в органичном единстве со всем этим вещным миром, в гармонии с ним, полна
жизненной трепетности, внутреннего движения. Еще в большей мере принципы пленэрной живописи
сказались в портрете кузины художника Маши Симанович, написанном прямо на открытом воздухе.
Цвета здесь даны в сложном взаимодействии друг с другом, они прекрасно передают атмосферу летнего
дня, цветовые рефлексы, создающие иллюзию скользящих сквозь листву солнечных лучей. Серов
отходит от критического реализма своего учителя Репина к «реализму поэтическому» (термин Д.В.
Сарабьянова). Образы Веры Мамонтовой и Маши Симанович пронизаны ощущением радости жизни,
светлого чувства бытия, яркой победной юности. Это достигнуто «легкой» импрессионистической
живописью, для которой столь свойствен «принцип случайного», лепкой формы динамичным,
свободным мазком, создающим впечатление сложной световоздушной среды. Но в отличие от
импрессионистов Серов никогда не растворяет предмет в этой среде так, чтобы он дематериализовался,
его композиция никогда не теряет устойчивости, массы всегда находятся в равновесии. А главное, он не
теряет цельной обобщенной характеристики модели.
Серов часто пишет представителей художественной интеллигенции: писателей, артистов,
художников (портреты К. Коровина, 1891, ГТГ; Левитана, 1893, ГТГ; Ермоловой, 1905, ГТГ). Все они
разные, всех он интерпретирует глубоко индивидуально, но на всех них лежит свет интеллектуальной
исключительности и вдохновенной творческой жизни. Античную колонну, вернее, классическую
статую напоминает фигура Ермоловой, что еще более усиливается вертикальным форматом холста. Но
главным остается лицо – красивое, гордое, отрешенное от всего мелочного и суетного. Колорит решен
всего на сочетании двух цветов: черного и серого, но во множестве оттенков. Эта правда образа,
созданная не повествовательными, а чисто живописными средствами, соответствовала самой личности
Ермоловой, которая своей сдержанной, но глубоко проникновенной игрой потрясала молодежь в
бурные годы начала XX столетия.
Портрет Ермоловой парадный. Но Серов такой великий мастер, что, избирая иную модель, в этом же
жанре парадного портрета, по сути, при тех же выразительных средствах умел создать образ совсем
иного характера. Так, в портрете княгини Орловой (1910–1911, ГРМ) утрирование некоторых деталей
(огромная шляпа, слишком длинная спина, острый угол колена), подчеркнутое внимание к роскоши
интерьера, переданного лишь фрагментарно, как выхваченный кадр (часть стула, картины, угол стола),
позволяют мастеру создать почти гротескный образ высокомерной аристократки. Но та же гротескность
в его знаменитом «Петре I» (1907, ГТГ) (Петр в картине просто гигантского роста), позволяющая
Серову изобразить стремительное движение царя и нелепо поспешающих за ним придворных, приводит
к образу не ироническому, как в портрете Орловой, а символическому, передающему смысл целой
эпохи. Художник восхищается неординарностью своего героя.
Портрет, пейзаж, натюрморт, бытовая, историческая картина; масло, гуашь, темпера, уголь – трудно
найти и живописные, и графические жанры, в которых бы не работал Серов, и материалы, которые бы
он не использовал.
Особая тема в творчестве Серова –крестьянская. В его крестьянском жанре нет передвижнической
социальной заостренности, но есть ощущение красоты и гармоничности крестьянского быта,
восхищение здоровой красотой русского народа («В деревне. Баба с лошадью», б. на карт., пастель,
1898, ГТГ). Особенно изысканны зимние пейзажи с их серебристо-жемчужной гаммой красок.