 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
40
марксистской политэкономической системе понятий и логике анализа,- будто в рамках классической
восточной структуры нет или почти нет места антагонизмам и эксплуатации. В самом деле, если
правящие верхи заботятся об организации общества, включая и его экономику, то платой за их труд
закономерно является упоминавшаяся уже рента-налог, выплачиваемая низами как натурой, так и
отработками. А раз так, то перед нами естественная форма законного и необходимого для
благосостояния и вообще для существования структуры в целом обмена деятельностью.
Так ли все просто? Напомню, что разница между верхами и низами сводится не только к различиям в
функциях (работают и те, и другие - но каждый по-своему), но и к несходству в качестве жизни (бедные
- богатые), а также к имманентному праву верхов командовать и к обязанности низов повиноваться. Так
вот, если с точки зрения этих критериев обратиться к Востоку (имея в виду и идеи Маркса об
«азиатском» способе производства), то окажется, что в основе лежит власть администратора,
основанная на отсутствии частной собственности. И далеко не случайно сам термин «командно-
административная
структура» вошел в активный научно-публицистический оборот в наши дни, когда
объективно понадобилось выявить принципиальную разницу между двумя структурами - рыночно-
частнособственнической и противостоящей ей социалистической, генетически восходящей к
классической восточно-деспотической.
Итак, главное, что отличает верхи от низов,- это момент власти (команда, администрация).
Абсолютная власть, породившая высшую и абсолютную (или верховную по Марксу) собственность в
условиях отсутствия или ликвидации частной собственности и свободного рынка, - вот тот феномен, о
котором идет речь. Возник он не случайно. Скорее, напротив, явился закономерным итогом
многотысячелетней постепенной эволюции, законным плодом истории. Ведь особенностью всей
системы отношений, связанных с описываемой структурой и обусловленных ею, являются ее
исключительная устойчивость, стабильность, способность к автоматической регенерации (или, иначе, к
самовоспроизводству), опирающиеся на веками отработанный комплекс защитных средств и
институтов.
Строго говоря, и генеральный принцип обязательного реципрокного взаимообмена, и практика
централизованной редистрибуции избыточного продукта и труда коллектива, и сакрализация
возвысившегося над обществом вождя, правителя, и появление престижного потребления правящих
верхов, и формирующаяся практика принуждения, и вся система идеологического обоснования статус-
кво, опирающаяся на привычные нормы морали и религиозные установления,- все это являло собой
мощную оборонительную систему, призванную решительно противостоять всему тому новому, что
могло разрушить век создававшийся и заботливо сохранявшийся баланс. Появление же рыночных
связей, товарно-денежных отношений, накопление богатства в частных руках и иные связанные со всем
этим результаты процесса приватизации колебали этот баланс, нанося ему чувствительные удары.
Разумеется, появление всего этого не было случайностью. Напротив, вызывалось жизненными
потребностями развивавшегося, укрупнявшегося и усложнявшегося социального организма. Для
нормального жизнеобеспечения такого организма необходима была стабильная и разветвленная
кровеносная система - роль этой системы начали играть частная собственность и рынок в их урезанной,
ублюдочной форме. В этом смысле можно сказать, что и подконтрольная власти частная собственность,
и оскопленный ею же, администрацией, рынок были жизненно необходимы, отчего они и появились на
свет. Но и собственность, и рынок в рамках классических восточных структур были оскоплены сразу же
после своего появления на свет. Оскоплены потому, что этого требовали интересы высшей власти.
В самом деле, создававшийся обществом и количественно все возраставший совокупный продукт
начинал в ощутимых и постепенно увеличивавшихся размерах миновать казну, т.е. сферу
централизованной редистрибуции, и попадать в руки стоявших между производителями и казной
частных собственников, что ослабляло структуру в целом, способствуя ее дезинтеграции. Конечно,
одновременно с этим появление сферы частнособственнического хозяйства способствовало развитию,
даже расцвету экономики, обогащению государства. Поэтому правящие верхи не могли не осознавать
необходимости, даже желательности существования частных собственников и рынка. Однако они
вместе с тем не могли и не желали мириться с тем, чтобы такого рода развитие шло по нарастающей,
ибо это подрывало основы давно сложившейся властной, командно-административной структуры.
Идеальным в сложившихся обстоятельствах было бы такое сочетание государственной и
частнособственнической форм хозяйства, при котором приоритет первой был бы вне сомнений. Вот
почему вне зависимости от того, в какой степени каждый из представителей правящих кругов лично
был втянут в сферу рыночно-частнособственнических отношений (покупая земли у общин, вкладывая