 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
256
Гвинейского побережья. Прибывшие, видимо, из района озера Чад, через территории хауса, йоруба
основали на Гвинейском побережье нечто вроде конфедерации, центром которой считается Ифе,
религиозное святилище для всех йоруба. Город Ифе был основан, по некоторым данным, в VIII в. и
достиг расцвета в XI - XIII вв. Он всегда являлся сакральным городом йоруба, но никогда не был их
политическим центром. Таким центром с XI в. стремилась стать резиденция алафина, вождя одной из
ветвей йоруба. Но до XIX в. алафины, пребывавшие в Ойо, так и не преуспели в стремлении упрочить
свою власть.
В XIII - XVI вв. к юго-востоку от Ойо сложилось еще одно заметное государственное образование -
Бенин, населенный родственными йоруба эдо. Здесь тоже структура древней родовой общины веками
сохранялась почти без изменений, в силу чего политическое образование было основано на весьма
слабой социальной основе и практически не эволюционировало в сторону создания более или менее
развитого государства, как это, впрочем, характерно для подавляющего большинства государственных
образований Африки. Народ платил в казну правителя небольшие налоги, исполнял необходимые
повинности. Немалый доход стекался в казну от торговли. Всегда было достаточно много рабов, причем
есть основания полагать, что расцвет работорговли после создания португальских факторий типа
Эльмины стимулировал торговлю рабами в гвинейских протогосударствах.
В XVII - XVIII вв. в лесной зоне Гвинеи неподалеку от побережья возникло еще несколько новых
государственных образований, что было частично стимулировано развивавшейся здесь (Невольничий
берег) работорговлей. Таким было, в частности, политическое образование Сави, завоеванное в 1727 г.
Дагомеей. Дагомея как государственное образование сложилось на рубеже XVII - XVIII вв. тоже в
качестве организации, ставившей целью захват и продажу невольников. В отличие от других, оно
представляло собой достаточно хорошо организованную структуру: страна делилась на провинции,
которыми управляли преданные правителю и назначавшиеся им служащие из числа незнатных
чиновников. Армия Дагомеи славилась своей силой, а ядро ее составлял женский корпус из ахоси,
формально считавшихся женами правителя.
Менее централизованной политической структурой была конфедерация Ашанти, возникшая в лесной
зоне в XVIII в. на этнической базе акан. Собрание вождей и старейшин санкционировало назначение
правителей из правящего рода, причем существенную роль при этом играла мать правителя. Эта
конфедерация контролировала значительную часть гвинейской торговли, в основе которой лежала
торговля золотом, рабами и орехами кола. Именно она оказало в начале XIX в. наиболее ожесточенное
сопротивление Англии, стремившейся укрепиться в низовьях Вольты и Нигера.
Государства южной саванны
Зона тропических лесов, массивная на западе, уменьшается на востоке и практически исчезает в
районе Межозерья. Существует гипотеза, согласно которой именно миграционные перемещения банту
язычных народов и, возможно, некоторых иных этнических общво-стей, в том числе скотоводческих,
принесли на юг Африки, прежде всего в зону южной саванны, как земледелие (включая и другие
элементы комплекса неолита), так и железоделание (каста кузнецов на юге пользуется особенно
высоким престижем), не говоря уже о скотоводстве. Во всяком случае бантуязычный в своей основе Юг
по многим параметрам явственно тяготеет к северу и прежде всего к суданской саванне как к
первоистоку. Не исключено, что частично эти связи шли и через тропические леса. Так:, некоторые
группы аборигенов леса, пигмеев, в лингвистическом отношении оказались близки к банту.
Есть и еще одна гипотеза, о которой нельзя не упомянуть. Речь идет о так называемом
индонезийском сельскохозяйственном комплексе: те самые малаеязычные мигранты, которые принесли
с собой первый пласт культуры на Мадагаскар, частично оказались и на восточноафриканском
побережье, о чем свидетельствует существование там некоторых предметов материальной культуры, в
частности лодок индонезийского типа. Существует предположение, что именно эти переселенцы,
мигрировав в глубь африканского континента, сыграли определенную роль в распространении в зоне
лесов клубнеплодного земледелия (ямс, банан и т.п.). Но, даже если все было именно так, доказать это
сегодня практически невозможно. Кроме того, это имеет непосредственное отношение к африканцам
зоны лесов (в том числе и к народам, проживающим на окраине этой зоны, как, например, к йоруба), но
не к бантуязычному в своей основе населению южной саванны, о котором сейчас идет речь.
Упоминание же о существующих гипотезах необходимо для того, чтобы подчеркнуть ту важную роль,