 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
217
материалов о посольстве Макартнея или из описей русских миссий, во взаимоотношениях с
официальными представителями держав маньчжуры твердо стояли на почве традиции, едва ли не
искренне считая послов представителями от государств-вассалов, если не реальных, то потенциальных.
Словом, цинский Китай, особенно после его немалых территориальных приобретений XVII-XVIII вв.,
был одной из крупнейших стран мира с достаточно еще стабильной и жизнеспособной внутренней
структурой, с хорошо налаженной экономикой, сильной армией. Но слабость его была именно в том,
что в другие времена- всегда составляло его силу, - в мощи китайского традиционного государства, в
отсутствии развитой по европейским меркам и принципам частной собственности. Это стало отчетливо
сказываться с начала XIX в., когда англичане начали быстрыми темпами наращивать ввоз опиума в
Южный Китай.
Движимые жаждой наживы, английские купцы поставили дело на широкую ногу, так что то самое
серебро, которое до того шло в Китай, теперь стало -щедрым потоком идти в обратном направлении - в
качестве платы за опиум, торговля которым шла в основном контрабандным путем. Несмотря на
официальные запреты и
даже эдикты императора, торговля не прекращалась, причем нет сомнений в
том, что на этом грели руки и наживались многие чиновники цинской администрации. Только в 1839 г.,
когда наместником двух южных провинций стал Линь Цзэ-сюй, началась энергичная борьба против
опиумной контрабанды, в ходе которой конфискации подверглись запасы опиума в английских
торговых факториях. Эти события были использованы Англией в качестве casus belli. В конце 1839 г.
были спровоцированы первые столкновения китайцев с англичанами, а летом 1840 г. британская
военная эскадра высадила десант. Отставка Линь Цзэ-сюя не смягчила остроту конфликта, с обеих
сторон начались открытые военные действия, которые завершились успешным продвижением англичан
и капитуляцией цинского Китая летом 1842 г.
Неповоротливость традиционного государственного механизма, неумение вести бои против хорошо
вооруженных современным оружием английских войск - все это, равно как и экономическая
незаинтересованность Китая в активных связях с внешним миром, поставило страну в крайне
невыгодное положение перед лицом активного, энергичного, напористого врага, движимого чувством
наживы и стремлением найти емкий рынок для своей нуждающейся в новых рынках капиталистической
промышленности. Нанкинский договор 1842 г. практически поставил Китай на колени: империя должна
была выплатить огромную контрибуцию и предоставить Англии множество льгот, начиная с открытия
для торговли теперь уже пяти портов и кончая льготными условиями для британских торговцев, вплоть
до низких 5%-ных таможенных тарифов. Вскоре аналогичные льготы получили торговцы других
капиталистических стран, а все иностранцы приобрели право экстерриториальности, т.е. неподсудности
китайским властям. Именно эта серия неравноправных договоров и открытие Китая для иностранной
торговли на очень льготных основах, с откровенными привилегиями для иностранцев, и положили
начало не столько превращению Китая в полуколонию (преувеличивать этот момент едва ли стоит -
Китай оставался вплоть до XX в. политически независимым государством, хотя, конечно, он в
международных делах все же зависел от баланса политических сил капиталистических держав), сколько
упадку империи, концу цинской династии.
Глава 11. Юго-Восточная Азия: Цейлон и страны Индокитая
На протяжении тысячелетий взаимоотношения развитых центров мировой цивилизации с варварской
периферией складывались достаточно сложно. Собственно, принцип взаимоотношений был
однозначным: более развитые культурные земледельческие центры влияли на отсталую периферию,
втягивая ее постепенно в свою орбиту, стимулируя ускорение темпов социального, политического,
экономического и культурного развития ее народов. Но этот генеральный принцип в различных
условиях действовал по-разному. В одних случаях ближнюю периферию постепенно аннексировала
расширяющаяся империя; в других - энергично развивавшийся и обладавший пассионарным зарядом
народ, получив первоначальный импульс для движения вперед от других, начинал затем вести
активную политику и, в частности, вторгался в зоны тысячелетней цивилизации, подчиняя себе многие
древние страны (арабы, монголы и др.). Наконец, третьим вариантом была постепенная кумуляция
полезных заимствований и некоторое ускорение за этот счет собственного развития без активной
внешней политики, но с учетом взаимных контактов и перемещений, миграций народов. Вот этот