 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
160
торговле (первые такого рода льготы - капитуляции - были предоставлены французам в знак
благодарности за их помощь в войне с Венецией и Габсбургами еще в 1535 г.; в 1580 г. таких же льгот
добились англичане; в начале XVIII в. - австрийцы). Примерно с 1740 г. капитуляции стали
превращаться в неравноправные договоры, предоставлявшие односторонние преимущества
европейским торговцам, что постепенно открывало двери для проникновения в империю европейского
капитала.
Сначала упадок военной мощи, а затем и становившееся все более очевидным экономическое и
политическое (не говоря уже о социальном, научно-техническом, культурном и т.п.) отставание Турции
от быстро развивавшейся капиталистической Европы, включая и Россию, привели в конце XVIII в. к
тому, что для европейских держав, прежде с трудом отбивавшихся от натиска турок, возник так
называемый восточный вопрос - как быть с Турцией? Начиная с этого времени Турция фактически
утрачивает былую самостоятельность в международных делах, а само сохранение империи в качестве
крупного военно-политического объединения во многом стало зависеть от разногласий между
державами, не желавшими за счет изменения статуса Османской империи резко нарушить с трудом
сохранявшийся политический баланс в Европе.
Правящие круги империи не могли не видеть упадка страны. Вопрос для них был лишь в том, как
приостановить процесс деградации, какие меры принять для укрепления внутренней структуры
империи. Совершенно очевидным было, что военно-ленная система, вполне оправдывавшая себя ранее,
особенно в условиях малочисленности этноса завоевателей, давно себя изжила и требовала замены. Но
что следовало противопоставить ей?
Второй тур реформ, связанный с именами султанов Селима III (1789-1807) и Махмуда II (1808-1839),
по сути и духу весьма значительно отличался от первого, особенно при Махмуде II. Правда, и на сей раз
было кое-что предпринято для регенерации приходившей в упадок тимарной системы и поднятия
боеспособности воинов-сипахи. Но теперь главным было уже не это. Главным стало явственно
выраженное стремление реформаторов покончить с военно-ленной системой как таковой и тем более с
таким уродливым проявлением ее, как корпус янычар. Основной упор в ходе реформ был сделан на
создание новой, реформированной по европейскому образцу армии, включая артиллерию, флот,
инженерные войска. В качестве специалистов-консультантов были приглашены офицеры и
преподаватели из ряда европейских стран, включая получившего в дальнейшем известность прусского
военачальника Г. Мольтке. По мере создания и укрепления этих новых армейских формирований
султаны избавлялись от старых: в 1826 г. было жестоко подавлено восстание недовольных реформами
янычар и специальным указом Махмуда II янычарский корпус был ликвидирован. Вместе с ним с
политической арены был удален влиятельный и игравший реакционную роль суфийский орден
Бекташи. В 30-х годах XIX в. в несколько этапов была упразднена и тимарная система; место бывших
сипахи заняла новая регулярная армия. Был поставлен даже весьма радикально для турецкой традиции
звучавший вопрос о возможном включении в эту армию турецких подданных из числа
немусульманских этнических групп.
Второй тур реформ и особенно деятельность Махмуда II не ограничились только радикальными
переменами в военно-административной системе и организации войска, хотя это было самым важным
для страны. Были внесены изменения и в систему администрации (созданы некоторые новые
министерства и ведомства по европейскому образцу), и в порядок налогообложения, включая форму
взимания налогов, проблему откупов, и в сферу культуры (почта, газеты, больницы, учебные заведения
и т.п.). Словом, реформы начала XIX в. следует расценивать как решительный шаг Турции в сторону
европеизации ее внутренней структуры. Эти реформы заложили основу для новой, еще более
радикальной в истории страны третьей серии реформ - для Танзимата (40-70-е годы XIX в.), о чем речь
будет идти в следующей части данной работы.
Второй тур реформ и вся весьма плодотворная в этом смысле деятельность султана Махмуда II,
время от времени открыто бросавшего вызов отжившим традициям вчерашнего дня (так, например, во
время одной из своих поездок по стране султан демонстративно лично оплачивал все связанные с этой
поездкой расходы - факт невероятный и непривычный для его подданных), во многом способствовали
выживанию Турции как государства. Но не как империи: Османская империя уже была обречена.
Распад империи начался еще в XVIII в., когда в результате ряда войн с Австрией, а затем с Россией и
Ираном Турция потеряла некоторые окраинные территории (часть Боснии, Тебриз, Азов и Запорожье), а
также вынуждена была согласиться на отказ от политического контроля в некоторых других (Грузия,
Молдова, Валахия). К концу XVIII в. местные династии стран Магриба, Египта, Аравии, Ирака тоже