 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
70
Факторы дальнейших перемен. Развитие общества и его производительных сил
потребовали существенного прогресса в сельском хозяйстве. Прежде всего возникла нужда в
дополнительной тягловой силе, что было достигнуто постепенным вытеснением, начиная с Х
в., лошадью как рабочим животным менее производительных волов (хотя пахота на них
оставалась в той же Англии обычной практикой вплоть до XVII в.). Скот в растущем
количестве содержался также ради навоза, который в ряде областей, в том числе российских,
ценился дороже собственно животноводческой продукции. Не исключено, что достигнутое в
Западной Европе органическое сочетание земледелия с животноводством, чему
способствовали климатические условия, стало одним из важных элементов динамичного
развития ее агропроизводства. Это утверждение все же не бесспорно: в Индии, например,
издревле тоже существовало пашенное земледелие, которое опиралось на многочисленное
поголовье рабочего скота, но накопление новых качеств в самом агропроизводстве
происходило крайне медленно. Свидетельством тому служил застывший на века уровень
урожайности. Можно предположить, что прогрессивная трансформация европейского
сельского хозяйства совершалась в большой мере под давлением внешних для него сил.
Так, в Нидерландах уже с XV в. общество приобретает городской характер, что и
обусловило дальнейший вектор хозяйственного развития страны, а вскоре на тот же путь
встала Англия, а затем и многие другие страны Европы. Видимо, принципиальное свое-
образие ситуации на континенте заключалось именно в том, что города и привязанные к ним
сектора экономики начали предъявлять растущий платежеспособный спрос на аграрную
продукцию. Уже в первой половине XVII в. в Нидерландах вокруг Амстердама, Утрехта,
Роттердама, Гааги возникали поселки с садами и загородными дачами. По мнению
голландских исследователей, это не только привнесло в сельскую местность капитал и
увеличило потребление аграрных продуктов, но и ускорило также проникновение в деревню
городской культуры и духа предпринимательства. Вместе с тем, гильдии ремесленников,
опираясь на поддержку государственной власти, энергично противились распространению
промышленных промыслов вне урбанизированной среды. Тем самым искусственно сужива-
лась сфера деятельности крестьянских хозяйств и попутно усиливалась их зависимость от
внутреннего и внешнего рынков, выход на которые был облегчен наличием разветвленной
сети водных путей.
В XVIII в. почти ни в одной голландской провинции не наблюдалось преобладания
земледелия в экономике, причем в богатых областях страны жизнь стала слишком дорога,
чтобы стоило заниматься малодоходным хлебопашеством (вспомним для контраста
положение в Китае, где забота о производстве продовольствия всегда и повсюду была
первоочередной). За счет собственного урожая Нидерланды получали не более 10% нужного
им зерна. Оправдывали себя прежде всего специальные культуры, как-то табак или дающая
краситель марена, и успешно развивавшееся луковичное цветоводство, особенно разведение
тюльпанов, поскольку хорошо выдерживающие перевозки луковицы начали сбывать в
Англию, Францию, Испанию и Италию. Расширилась также площадь под плодовыми
насаждениями, тогда как, например, в соседней Германии вплоть до XIX в. в крестьянских
усадьбах фруктовых деревьев почти не имелось. На севере Нидерландов на передний план
выдвинулось животноводство, и сливочное масло и сыры все больше предназначались для
экспорта.
Радужную картину могут дополнить ссылки на удачную мелиорацию крупных
заболоченных массивов и упорную борьбу за землю с морем. Разумеется, даже для столь
небольшой территории, как Нидерланды, делать обобщения надо с осторожностью: в более
отсталой заболоченной области Дренте (на границе с Германией) еще в XVI—XVII вв.
выращивали преимущественно рожь и гречиху, а из рыночных культур лишь лен, а при
освоении болот применялась огневая система. Однако главное внимание надо обратить на
следующее принципиальное обстоятельство: богатство страны, обеспечившее Нидерландам
столь мощные позиции на экономической карте мира в XVII в., были накоплены за счет
торговли, в том числе посреднической, и судоходства при относительной слабости собст-