 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
77
Да и вообще говоря, полная праздность редко кому свойственна — разве что
гончаровскому Обломову, да и то с оговорками. Даже, допустим, Фамусов из «Горя от
ума» Грибоедова, относящийся к своим прямым служебным обязанностям более чем
прохладно («Обычай мой такой: подписано, так с плеч долой»), находится в
постоянных хлопотах.
В социологии и философии принято разделение труда на умственный и
физический, но для проблем культурологии такое подразделение не имеет особого
смысла. Во-первых, в любой человеческой деятельности, исключая лишь самый грубый
физический труд (копать землю, переносить тяжести и т.п.) и труд сугубо
интеллектуальный (занятия философией, искусством, наукой) происходит
определенное соединение труда умственного и физического. Например, срубить избу
— труд, конечно, физический, требующий известной силы. Но если при этом плотники
трудятся бездумно, то, пожалуй, изба получится такой, что и жить в ней не захочется.
Во-вторых, для культурологического осмысления труда как части образа жизни
гораздо важнее его характер: является ли та или иная работа чисто механической,
репродуктивной или творческой, разнообразной или монотонной. В этом смысле
одинаково нашли себя в работе и Ленский, и мать Татьяны Лариной: труд Ленского —
это его поэзия, поглощающая его целиком; труд Лариной — тоже нечто такое, что без
остатка заполняет жизнь: на ней ведение сложного и многообразного хозяйства:
Она езжала по работам,
Солила на зиму грибы,
Вела расходы, брила лбы...
Из сказанного, по-видимому, ясно, что для культурологии первостепенное
значение имеет вопрос о том, дает ли работа человеку чувство удовлетворения и
самоуважения или же она неприятна, ненавистна; а может быть, нейтральна в этом
отношении. При прочих равных работа разнообразная и творческая более благоприятна
в этом отношении, однако нет правил без исключений: например, гоголевский Акакий
Акакиевич Башмачкин, главный герой повести «Шинель», получал высшее
удовлетворение от механического переписывания бумаг красивым почерком.
Разумеется, характер той или иной работы часто определяется социальными
обстоятельствами, заставляющими многих людей приниматься за нелюбимый или
изнурительный труд ради куска хлеба, однако и здесь не все так просто. Так, даже
крестьянин в крепостной России получал известное удовлетворение от своего труда: по
меньшей мере, именно труд обусловливал его авторитет и уважение в семье, его статус
«хозяина», «кормильца». Кроме того, если самая скучная работа приносит неплохое
материальное вознаграждение, она тоже может приносить удовлетворение по вполне
понятным причинам.
Итак, существенной для культурологии в этой области является следующая
закономерность: труд, приносящий удовлетворение, повышает стабильность
личностной культуры, и наоборот. Для культуры общества, таким образом, важно,
чтобы как можно больше людей получали удовлетворение от своего труда, что
значительно повышает стабильность культуры в целом.
Противоположной категории труда и в то же время соотнесенной с ней является
категория отдыха. В разных культурных системах отдых организуется по-разному и
имеет разные функции. Так, например, еще Маркс заметил, что в эксплуататорских
обществах отдых работника имеет в глазах эксплуататора одну функцию: восстановить
рабочую силу для выполнения новой работы. Это, разумеется, далеко не все, что
требуется человеку от нормального, полноценного отдыха. Сами по себе досуг,