Navigation bar
  Print document Start Previous page
 26 of 203 
Next page End  

26
(Даль. «Ведьма».)
* «Сказовый» от слова «сказ». Хотя термин «сказ» в книге Б. Томашевского в своей прямой форме не употребляется,
образованное от него прилагательное встречается трижды. В науке 20-х гг. интерес к сказу был связан с широким
распространением этого феномена в литературе. В трактовке сказа Б. Томашевский мог учитывать ряд работ: Эйхенбаум Б.
Как сделана «Шинель». Поэтика. Пг., 1919; Виноградов В.В. Проблема сказа в стилистике//Поэтика. Временник Отдела
словесных искусств ГИИИ. Вып. I. Л., 1926; М. Бахтин. Проблемы творчества Достоевского. Л., 1929. Из современных
работ, посвященных сказу, см.: Мущенко Е.Г, Скобелев В.П., Кройчик Л.Е. Поэтика сказа. Воронеж, 1978.
Точно так же Гоголь мотивирует украинизмы говором рассказчика Рудого Панька.
Близко к диалектизмам (т.е. к словам, не употребляющимся нормально в говоре лиц, говорящих на
общерусском литературном языке) стоят провинциализмы, т.е. слова и речения, проникшие в говор
литературно говорящих горожан, но не получившие распространения по всей территории и
употребляемые только в какой-нибудь одной местности. Много примеров можно найти, напр., в
местных названиях животных, птиц, рыб и растений. Островский в пьесе «Бешеные деньги» так
характеризует своего героя-провинциала Василькова:
«Говорит слегка на «о», употребляет поговорки, принадлежащие жителям городов среднего течения Волги:
когда же нет – вместо да; ни боже мой! вместо отрицания, шаб¸р вместо сосед».
Несколько иную функцию имеют заимствования из говоров различных социальных групп. Таково,
например, характерное использование так называемого «мещанского говора», т.е. говора городских
слоев, занимающих промежуточное положение между слоями, пользующимися литературным языком,
и слоями, говорящими на чистом диалекте.
Купеческие персонажи в комедиях Островского обычно пользуются мещанским говором.
Обращаясь к мещанскому говору, писатели обычно отмечают следующую особенность лексики:
мещанские слои тяготеют к усвоению чисто литературных слов («образованных»), но, усваивая их,
коверкают и переосмысляют. Такое изменение слова с его переосмыслением именуется народной
этимологией. Произведения, пользующиеся лексикой мещанских говоров, обычно широко употребляют
лексику народных этимологий. Например:
Бальзаминова. Вот что, Миша, есть такие французские слова, очень похожие на русские; я их много
знаю, ты бы хоть их заучил когда на досуге. Послушаешь иногда на именинах, или где на свадьбе, как молодые
кавалеры с барышнями разговаривают, – просто прелесть слушать.
Бальзаминов. Какие же это слова, маменька? Ведь как знать, может быть они мне и на пользу пойдут.
Бальзаминова. Разумеется, на пользу. Вот послушай! Ты все говоришь: «Я гулять пойду!» Это, Миша,
нехорошо. Лучше скажи: «Я хочу проминаж сделать!»
Бальзаминов. Да-с, маменька, это лучше. Это вы правду говорите! Проминаж лучше.
Бальзаминова. Про кого дурно говорят, это – мораль.
Бальзаминов. Это я знаю.
Бальзаминова. Коль человек или вещь какая-нибудь не стоит внимания, ничтожная какая-нибудь, –
как про нее сказать? Дрянь? Это как-то неловко. Лучше по-французски: «Гольтепа».
Бальзаминов. Гольтепа. Да, это хорошо.
Бальзаминова. А вот, если кто заважничает, очень возмечтает о себе и вдруг ему форс-то собьют, – это
«асаже» называется.
Бальзаминов. Я этого, маменька, не знал, а это слово хорошее, Асаже, асаже...»
(Островский. «Свои собаки грызутся – чужая не приставай».)
«Сел тут левша за стол и сидит, а как чего-нибудь по-аглицки спросить – не умеет. Но потом
догадался: опять просто по столу перстом постучит да в рот себе покажет – англичане догадываются и
подают, только не всегда того, что надобно, но он что ему не подходящее не принимает. Подали ему
ихнего приготовления горячий студинг в огне; – он говорит: это я не знаю, чтобы такое можно есть, – и
вкушать не стал – они ему переменили и другого кушанья поставили. Также и водки их пить не стал,
потому что она зеленая – вроде как будто купоросом заправлена, а выбрал, что всего натуральнее, и
ждет курьера в прохладе за баклажечкой.
А те лица, которым курьер нимфозорию сдал, сию же минуту ее рассмотрели в самый сильный
мелкоскоп и сейчас в публицейские ведомости описания, чтобы завтра же на всеобщее известие
клеветой вышел».
Сайт создан в системе uCoz