 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
34
Что касается истоков Возрождения, то они размыты, исследователи все время
«растягивают» начальные рубежи, отыскивая приметы ренессансного мышления во все
более ранних эпохах. Принято выделять три периода Возрождения: проторенессанс (конец
XIII— XIV вв.), ранний Ренессанс (XV в.), Высокий Ренессанс (с конца XV в. до 1530 г.) и
поздний Ренессанс (до конца XVI в.).
Несмотря на то, что Возрождение изучено более детально, нежели средневековье, эта
эпоха таит в себе много вопросов. Один из фундаментальных — в какой мере можно
говорить о Возрождении как об отдельной эпохе. Ведь по сути это переходное состояние, т.е.
уже не средневековая эпоха, но еще и не буржуазная. Какие признаки позволяют судить о
некой завершенности и цельности Возрождения?
Во-первых, принципиально новая картина мира, возникающая в сознании
современников. Эта картина формирует иной менталитет, новые принципы поведения,
образа жизни, творчества — научного и художественного. В искусстве эпохи Возрождения
утвердился самостоятельный художественный стиль Ренессанс. Он подтверждает, что
данная эпоха отличалась не просто разрозненными опытами и экспериментами, она
выносила, разработала и осуществила свой художественный идеал.
Проторенессансные мотивы в культуре возникают как жажда непрерывного
самопознания, любознательности к себе и окружающему миру. Первоначально это
проявляется в своеобразном «коллекционировании» коллизий наблюдаемого мира. Светская
литература проторенессанса фактически представляла собой свод историй и описаний, еще
не оформившихся в характерные для Возрождения жанры.
Если наиболее показательной страной для изучения западноевропейского средневековья
является Франция, то в эпоху Возрождения такой страной может служить Италия. В XII и
XIII вв. Италии удалось «экспортировать» своих богословов и теологов в Западную Европу,
страна развивалась не столбовой, а скорее боковой дорогой средневековья. Именно по этой
причине ей удалось сосредоточить главные усилия на изучении права, медицины, других
наук. Отсюда развитый интерес к самопознанию, столь характерный для духовной
ориентации Италии уже начала XIV в., накопление волевых усилий «не ведающего
стеснений» универсального человека. Недаром многие специалисты утверждали, что
«петраркизм» как тип мироощущения существовал уже «накануне» Ф. Петрарки.
Петрарку упрекали в том, что его «Письма к потомкам» — очевидная стилизация под
античность, литературный прием, плод сочинительства. В самом деле, Петрарка приходит к
себе не из личного опыта, а находит себя на страницах своей библиотеки. Те реалии, которые
окружали поэта, были настолько сдавлены и убоги, что совсем не могли стать той почвой,
которая сформировала эту фигуру. Поэтому «чистая литературность» творческих опытов
Петрарки — не что иное, как желание возвысить себя, сделать себя другим. «Петрарка
создавал текст, но и текст создавал Петрарку».*
* Боткин Л.М. Петрарка на острие собственного пера. Авторское самосознание в
письмах поэта. М., 1995. С. 75.
Несовпадение творчества и жизни оказывалось удивительно продуктивным
состоянием для эпохи, ищущей свое лицо. Впитывая и обрабатывая приемы античности,
Петрарка смог совершить прорыв и сформировать духовную территорию для последующих
раскрепощенных творческих дерзаний, для утверждения авторского своеволия и
человеческого достоинства.
Здесь просматривается и другое важное качество ренессансного художественного
сознания — высочайшая степень его реальности и одновременно высочайшая степень его
иллюзорности. Художественное воображение эпохи захвачено соединением несоединимых
полюсов. С одной стороны, сильно желание спиритуализировать чувственное, с другой —
воплотить духовное; с одной стороны — обожествить человеческое, с другой — спустить на
землю божественное. Вот фрагмент из яркого и во многом программного для культуры