 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
234
Манн Т. Смерть в Венеции//Его же. Новеллы. СПб., 1984.
Маритен Ж. Поэзия и совершенство человеческой жизни//Самосознание европейской
культуры XX века. М., 1991.
Ортега-и-Гассет X. В поисках Гете//Его же. Эстетика Философия культуры. М.,1991.
Роджерс Н. Творчество как усиление себя//Вопросы психологии. 1991. ¹ 1.
Феллини Ф. Делать фильм. М., 1984.
Цветаева М. Неизданные письма. Париж, 1972.
Цыпин Г.М. 15 бесед с Евгением Светлановым. М., 1995.
Чайковский П.И. Забытое и новое. М., 1995.
Эйзенштейн С. Мемуары. М., 1997. Т. 1-2.
Яковлев Е.Г. Художник: Личность и творчество. М., 1991.
ГЛАВА 32. БИОГРАФИЯ ХУДОЖНИКА КАК КУЛЬТУРНО-ЭСТЕТИЧЕСКАЯ
ПРОБЛЕМА
Наделенность талантом как предуготовленность к судьбе особого рода. Влияние
стилистических форм творчества на стилистические формы личной жизни.
Зависимость типов художественных биографий от исторических эпох. Понятия
биографического сознания, системы биографий, предметной фактуры биографии. Фазы
жизненного пути художника в их связи с социокультурными приоритетами.
Может ли дать что-то новое для понимания творчества художника внимание к деталям
его жизненной биографии — знание, скажем, того, что Шиллер любил запах увядших яблок,
которые держал у себя в столе? Или известие о том, что участию в похоронах матери Сезанн
предпочел работу с этюдами на пленэре («была хорошая погода»)?
Классическое искусствознание и литературоведение чаще всего отвечало на эти вопросы
отрицательно. «Мы почти ничего не знаем о Шекспире и в состоянии чуть ли не день за днем
проследить биографию Пушкина; это вряд ли помогает проникнуть нам в «Маленькие
трагедии» лучше, чем в «Гамлета».* В самом деле, когда музыкальный или литературный
текст создан, он приобретает надличностное, объективное бытие; все его важнейшие
смыслы мы можем вычерпать, не выходя за пределы этого текста. Вместе с тем, если мы
зададимся вопросами: почему в произведениях преобладает и варьируется определенный
образный строй, чем объяснить неожиданные изменения стиля, большие перерывы в
творчестве, как совмещались у данного автора его призвание и способности, — нам не
избежать обращения к житейским подробностям и деталям характера художника, его
интеллектуальной эволюции, среде общения и формам досуга.
* Боткин Л.М. Леонардо да Винчи и особенности ренессансного творческого мышления.
М., 1990. С. 20.
Б. Томашевский еще в 20-х годах с сожалением отмечал, что для многих попытка
осмыслить произведение искусства сквозь призму биографического метода «есть научная
контрабанда, забегание с заднего крыльца».* Тем не менее интерес к человеческому облику
художника неослабен: история демонстрирует множество примеров, когда каждое новое
столетие, наталкиваясь на очередную — в биографическом отношении — «железную маску»
литературы или искусства, старательно сочиняло собственную биографию для интере-
сующих его художников. Таким образом, уже на стихийном уровне претворялась
взаимосвязь между творческой и бытийной биографией, как ее понимала эпоха.
* Томашевский Б. Литература и биография//Книга и революция. 1923. ¹4. С. 6.
Неостановимый процесс «достраивания» и «домысливания» житейских образов кумиров
с последующим проецированием их произведений на эти измышленные биографии —
далеко не только дань любопытству или жажда особой мифологии. Даже неискушенному