Navigation bar
  Print document Start Previous page
 142 of 272 
Next page End  

142
крик из сферы бессознательного, поэтому наиболее адекватны те творения, которые
претворяют «вопль, полузадушенный голос плоти», уже утратившей способность, некогда
делавшую ее индивидом и личностью. Естественно, что в новом искусстве этот голос плоти
не может быть столь же завершенным, выразительным, структурированным, каким он
предстает в классическом искусстве; это не «песнь страдания», а само непосредственное
отчаяние во всей его остроте.
Таким образом, размышление над социальными функциями искусства приводит ученого
к переосмыслению его общей природы. В частности, Адорно резко восстает против
катартических механизмов искусства. Он считает, что катарсис классического искусства как
возможность очищения через сопереживание трагическому действию, как возможность
получения удовольствия выступает в качестве преграды на пути социального воздействия
искусства. Современный художник должен добиться того, чтобы человек содрогнулся и
задохнулся, увидев свой подлинный искалеченный образ. По этой причине Адорно
приветствует такие художественные приемы, которые не только не вызывают состояния
катарсиса, а, напротив, выбивают человека из колеи, нейтрализуют чувство эмоционального
удовольствия, которое мыслитель соизмеряет с чувством безопасности и комфорта. Новые
приемы искусства призваны не сообщить человеку равновесие, а нарушить его, взорвать
рутинную и монотонную колею существования и заставить его цепенеть от ужаса,
вглядываясь в собственную жизнь.
Близкие мысли можно обнаружить у человека, который, вероятнее всего, никогда не был
знаком с трудами Т. Адорно, — у В. Шаламова. Осмысляя трагические коллизии,
происшедшие с человеком в XX столетии, Шаламов также обращает внимание на то, что
классические художественные формы повествования невольно «подрессоривают»
впечатление об ужасах нашего времени. «Есть какая-то неправда в том, что страдание
становится предметом искусства», — отмечал писатель. Классический катарсис, по его
мнению, также выступает препятствием на пути прямого, острого воздействия произведения
искусства на читателя, зрителя, слушателя. Как разбить «закругляющие» стилистические
линии, донести состояние катастрофичности до человека, который его не испытал? Самому
писателю удалось художественными средствами воплотить трагический материал. В
«Колымских рассказах» он находит для этого специальные литературные приемы:
выстраивает речь персонажа обрывочно, не дописывая слова, не соединяя их в осмысленные
фразы, что отзывалось сильным гнетущим эффектом.
По ряду вопросов Т. Адорно возражал известный немецкий драматург и теоретик Р.
Хоххут, который оценивал позицию Т. Адорно как сугубо элитарную. Р. Хоххут считал, что
Т. Адорно абсолютизирует и сгущает тенденции, происходящие как в искусстве, так и в жиз-
ни современного человека, к которому искусство обращается. «Получается так, — писал Р.
Хоххут, — что все потеряли лицо и индивидуальность и остались лишь теоретики, не
потерявшие этого лица и способные засвидетельствовать этот процесс». Не воспользуются
ли такими идеями некоторые политики? Ведь, опираясь на подобные теории, политики могут
утверждать, что социальные репрессии не имеют большого значения, поскольку их жертвы
уже априорно не имеют собственного лица. Кроме того, позиция Адорно не устраивает
Хоххута, т.к. констатирует состояние социокультурного разложения «едва ли не с ядовитым
удовольствием», в то время как следует задуматься над тем, что могут сделать сами
теоретики, чтобы воспрепятствовать этому процессу.
Хоххут полагает, что современное искусство может и должно вполне внятно обращаться
к социальной проблематике; художник может и должен оставаться мыслителем, способным
в рамках традиционного реалистического крыла современной литературы и искусства
разрабатывать образ исторически ответственного индивида, стараться противостоять
деформирующим его тенденциям. Безусловно, Хоххут имеет в виду тот факт, что
трагические коллизии, происшедшие с человеком в наше время, воплотившись в разных
формах искусства, не могли не оказать и обратного — продуктивного — социально-
художественного воздействия. Это влияние не очевидно, оно не прямое, а контекстуальное,
Сайт создан в системе uCoz