 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
127
В качестве межэпохальной универсалии искусства может быть рассмотрено и такое
эстетическое понятие, как жанр. Наиболее распространенной является интерпретация жанра
как относительно устойчивого типа художественных произведений, сложившегося в гра-
ницах тех или иных родов и видов искусства. Если родами литературы являются эпос,
лирика и драма, то в качестве литературных жанров выступают роман, повесть, новелла,
поэма, элегия, сонет, трагедия, комедия. Устойчивые жанры музыки — соната, симфония,
живописи —
портрет, пейзаж, натюрморт. Судьба жанров в истории искусств позволяет
рассматривать их как своего рода априорные формы, организующие художественный
материал. Эволюция жанров часто обнаруживается в изменении формальных структур,
совершающихся по внутренним, имманентным законам того или иного жанра.
Фактическую основу искусства составляют художественные произведения. По
отношению к художественным произведениям такие жанровые понятия, как роман,
симфония, трагедия, портрет, играют роль теоретических обобщений, отражающих то
реально-общее, что присуще художественным произведениям разных исторических эпох,
разной идейной и эстетической направленности. Важно отметить, что процесс сложения
жанров — это не путь их сознательной конструкции. Жанры сложились объективно,
во
многом это действительно априорные формы, выполняющие ту или иную функцию в
художественно-историческом или социальном процессе. Жанр не навязан живому процессу
искусства, а связан с относительно устойчивым комплексом художественных приемов и
средств, адекватных его жизненному содержанию. Эти приемы часто лежат на поверхности,
они сравнительно легко схватываются и потому чаще всего играют роль «опознавательных
знаков» жанра.
Историческая жизнь жанра пробивает стыки разных эпох и культур. К примеру, столь
распространенная жанровая форма, как роман воспитания, восходит к рыцарскому роману о
Парцифале, а еще ранее — к волшебному сказанию с элементом инициации как важнейшего
обряда возмужания, т.е. вхождения простодушного юноши в мир зрелых и искушенных
мужчин. Структурную и сюжетную форму романа воспитания можно обнаружить и в
«Вильгельме Мейстере» Гете, и в «Давиде Копперфилде» Диккенса, и в «Подростке» Досто-
евского, «Волшебной горе» Т. Манна, в которых наблюдается известное тождество
проблематики, хотя и с разным исходом: общественная среда зачастую не просто играет
воспитательную роль в прямом смысле, но и приводит к разочарованию или даже к
приспособлению ко злу.
Формирование жанра связано с кристаллизацией в нем определенных типов сюжета,
ритмического строя, композиции. Среди формальных признаков жанра главенство
принадлежит композиции и языковому строю. Язык трагедии — это не язык комедии, точно
так же как и язык рассказа — это не язык оды или сонета. О своеобразии языка в связи с
жанровой проблематикой интересные предположения высказывал Михаил Михайлович
Бахтин
(1895—1975). Так, коренную особенность романной формы он усматривал в его
диалогичности: Бахтин убедительно показал, что внутренняя диалогичность в романе
подвергается специфической обработке и становится одним из существеннейших моментов
его стилистики.
Каждый художник начинает не с пустого места: погружаясь в творчество, он уже застает
определенные принципы образно-тематического строя, художественные способы, средства
обработки и выражения жизненного содержания. Жанр в качестве универсалии искусства
играет особую роль: и сознательно, и стихийно он подключает каждого нового творца к уже
сложившейся художественной традиции. По удачному выражению Бахтина, жанр выступает
как представитель творческой памяти в процессе художественного развития.
Устойчивость самого понятия жанра на протяжении всей истории искусства позволяет
описать эту историю не только с традиционных позиций художественных эпох или смены
художественного видения, но и с позиции эволюции жанров.