 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
86
духа, который в разложении на противоположности осуществляет и восстанавливает свое собственное
единство*.
* Подробнее о гегелевской концепции прогрессивного спиралевидного развития см.: Ч. 1. С. 246.
Г.Гегель видит сущность мирового духа в том, чтобы никогда не успокаиваться; сущность духа — это
принцип движения, расходящегося и собирающегося, упадающего долу и возносящегося к вершинам
разума: «Общей мыслью, категорией, прежде всего представляющейся при этой непрерывной смене
индивидуумов и народов, которые существуют некоторое время, а затем исчезают, является изменение
вообще»*. Для понимания смысла истории существенным становится закон движения: в нем
изначально и конкретно объединяются в каждой точке индивидуальное и всеобщее, и в то же время
единичное вытекает из движения и возвращается в движение. Ибо только движение и есть подлинно
целое, а каждая точка, каждый отрезок его — лишь форма изменения целого.
* Гегель Г.В.Ф. Философия истории. // Соч. Т. 8. М.; Л., 1935. С. 72.
При этом дух движется и развивается в массах, народах и группах: «Мы должны определенно
познавать конкретный дух народа, и так как он есть дух, он может быть понимаем только духовно,
мыслью. ... Но высшее достижение для духа заключается в том чтобы знать себя, дойти не только до
самосозерцания, но и до мысли о самом себе. Он должен совершить и он совершает это;
но это совершение оказывается в то же время его гибелью и выступлением другого духа, другого
всемирно-исторического народа, наступлением другой эпохи всемирной истории. Этот переход и эта
связь приводят нас к связи целого, к понятию всемирной истории как таковой».
Принципом периодизации истории выступает становление народов и держав. Центральным
историческим институтом при этом является государство. Оно появляется в мире людских интересов и
страстей, возникает в борениях и трениях как институт умиротворения и порядка. Государство —
диалектическое единство противоположностей общности и индивидуума, первое самоупорядочение и
концентрация разума. Именно оно выступает предпосылкой для всех дальнейших развертывании
ценностей разума — религии, искусства, науки: «Для государственной жизни как таковой необходимо
формальное образование, а следовательно, и возникновение наук, и развитие поэзии и искусства
вообще».
Государтво у Г. Гегеля глубоко национально, ибо уже в догосударственном, географически и
этнографически обусловленном групповом единстве содержится духовный росток, дух народа, его
национальный гений. Он формирует и преобразует себя в правовое государство со свойственным ему
точным соответствием между всегда особой правовой идеей и общенациональным духом. Естественное
право заменено у Г. Гегеля индивидуализацией разума: историческое право принадлежит только тем
нациям, духовное содержание которых (и всегда соответствующая последнему физическая мощь)
достаточно глубоко и значительно для того, чтобы выразить новую форму самосозидания
божественного духа.
При этом если государство — объективный разум, то культурные ценности — разум абсолютный. В
них развертывается внутреннее содержание космического тождества природы и духа, покоя и
движения. Культурные ценности не вступают в противоречие с первоначальным национализмом и
духом государства, поскольку абсолютный разум есть нечто всегда конкретное, вырастающее в
условиях определенной государственности.
Можно согласиться с Э. Трельчем, который подчеркивает, что гегелевская концепция философии
истории культурно-историческая или, скорее, духовно-историческая, «при помощи которой все порывы
романтики нарисовать духовную, вытекающую из бессознательного и поэтому таинственными узами
объединенную и слитную жизнь, нарисовать ее в этом ее внутреннем порыве — все они были уложены
в строгом порядке и обоснованы логически»*.
* Трельч Э. Указ. соч. С. 223—224.
Одновременно гегелевская концепция философии истории глубоко универсальна, поскольку ее
венцом выступает идея всечеловеческой или универсальной истории. Из противоположностей и борьбы
между нациями выкристаллизовывается диалектически скрытое единство человечества. Последнее, по
Гегелю, мыслимо лишь как синтез противоположных, и именно поэтому единых коллективных
индивидуальностей. Равным образом, и религия, искусство, философия остаются национально