 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
17
инстанцией. Рыночное предпринимательство представляет собой тип венчурной (не имеющей внешних
гарантий) деятельности, связанной с конкуренцией множества суверенных производителей перед лицом
независимого потребителя. С этой точки зрения всякие теории «ультраимпериализма», абсолютной
монополии, планового хозяйства могут быть оценены как восточная ересь — как ревизия западных
принципов жизнестроения под влиянием восточного архетипа (или идеала). В этом аспекте и марксизм
следует признать восточной ересью внутри Запада.
В номиналистическом ключе раскрывается и система западной политической демократии.
Процедуры политических выборов стали бы полностью бессмысленными, если бы избиратели
голосовали не как суверенные индивиды — социальные атомы, а как неизменно лояльные члены своих
социальных групп. Тогда бы политические выборы утратили характер действительной процедуры
открытия, ибо распределение голосов избирателей можно было бы определить заранее с учетом
удельного веса различных социальных групп и представляющих их партий. Но в том-то и дело, что,
например, рабочие-избиратели ведут себя не как представители монолитного класса, а как индивиды с
изменчивым электоральным поведением — «свободные электроны», меняющие свою политическую
орбиту. В этом смысле снижение уровня социальной поляризации по мере роста единого среднего
класса является воплощением долговременной номиналистической программы западной цивилизации,
подтверждением ее основного жизнеустроительного принципа.
Аналогичную программную логику можно усмотреть в периодических поправках к
американской Конституции или в развитии антимонопольного, антитрестовского законодательства в
социально-экономической сфере. Все то, что снижает зависимость индивидуальной карьеры от
исходной социально-групповой принадлежности, подтверждает и усиливает номиналистическое кредо
западной цивилизации как основание этики разумного эгоизма и морали успеха.
Однако номиналистический принцип и в рамках западного образа жизни никогда не сможет
стать полным и самодостаточным. Здесь мы тоже имеем своего рода социокультурный цикл, в котором
чередуются индивидные и коллективные фазы. Смену таких фаз в новейшей американской истории
описал А. Шлезингер-младший*. Электоральный политический процесс также подчиняется смене
данных фаз: периодически меняются у власти партии, представляющие социальное государство
(социал-демократы, кейнсианцы) и представляющие жесткий рыночный индивидуализм (консерваторы,
монетаристы). Иными словами, номиналистический принцип является довлеющим, приоритетным на
Западе, но неуклонное его соблюдение ведет к подрыву и разрушению социальных начал и перед лицом
такой угрозы периодически активизируется модус коллективности.
* Шлезингер А. Циклы американской истории. М.: Прогресс, 1992.
Однако есть такие области, в которых номиналистический принцип изначально неэффективен. К
ним относится духовное производство и культурное творчество. Творческий гений не имеет ничего
общего с разумным эгоизмом и с моралью индивидуального успеха. Творческий темперамент
изначально аффицируется принципом «высшего служения», эффективность и неэффективность
которого невозможно верифицировать показателями индивидуального успеха и пользы. Культура ведет
себя как дерзкая беглянка из стана самоуверенных прагматиков-буржуа. Соответствующую коллизию
описал Д. Белл в знаменитой работе «Культурные противоречия капитализма»*.
* Bell D. The cultural contradictions of capitalism // Capitalism today. N.Y., 1971.
Разумеется, все здесь непросто. Эмпирические социальные и политические условия культурного
творчества на Востоке, как правило, хуже, чем на Западе. Но для творческой способности и
продуктивности принципиальное значение имеют все же неэмпирические условия (в противном случае
пассионариев духа можно было бы выращивать как промышленную культуру). Решающая роль
принадлежит мотивации творца. И здесь оказывается, что характерная для рационально-
прагматической цивилизации мотивация в принципе противопоказана культурному творчеству. Чем
последовательнее творческая личность следует кредо этой цивилизации, чем скрупулезнее сводит
баланс затрат и приобретений в своей духовном хозяйстве, тем менее состоятельней она оказывается по
критериям, имманентным творчеству. Духовное богатство оказывается антибуржуазной категорией —
никакие новейшие успехи либеральной демократии не смогли опровергнуть этого вывода старых
романтиков XIX в. и присоединившегося к ним в этом вопросе К. Маркса.