 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
207
Строго говоря, отсюда следует, что давать взаймы может только собственник вещей. Таково
именно и было общее правило: in mutui datione oportet dominum esse dantem (D. 12. 1.2.4).
Однако были допущены некоторые послабления этого правила и изъятия из него. Прежде всего,
в связи с обычаем богатых римлян вести свои денежные дела через банкиров и менял, в
классическую эпоху допустили при займе представительство: представитель передавал заемщику
деньги, не принадлежащие доверителю, а свои, и заемщик становился обязанным по займу перед
доверителем, и обратно, получение денег взаймы представителем делало представляемого
собственником этих денег и, тем самым, заемщиком (D. 12. 1. 15). Далее, в том случае, если даны
взаймы чужие деньги, причем получивший использовал их, возникает также заемное
обязательство (D. 12. 1. 19.1).
В классическом римском праве для лучшего удовлетворения потребностей хозяйственной
жизни были допущены и некоторые другие послабления в том же направлении. Эти послабления
можно обобщить так, что, помимо непосредственной передачи заменимых вещей в собственность,
заем может быть установлен и другими способами, если они приводят к тому же результату.
Римскими юристами приводится ряд отдельных казусов, из которых можно вывести указанное
общее правило. У данного лица находятся на сохранении чужие деньги; стороны договариваются,
чтобы эта сумма денег считалась данной взаймы; тем самым устанавливается заемное
обязательство (D. 17. 1. 34. pr.). Другой однородный пример приводится Ульпианом (D. 12. 1. 15),
когда сумма, полученная доверенным лицом на основании договора поручения и подлежавшая
передаче доверителю, по соглашению сторон остается у доверенного и считается данной взаймы.
Словом, допускалось такое установление займа, когда стороны соглашались, чтобы денежная
сумма, которую одно лицо должно другому на каком-то ином основании, считалась данной
взаймы. Больше того, допущено было даже такое заключение займа, когда дается индивидуальная
вещь с тем, чтобы получивший ее продал и вырученную сумму удержал как занятую (D. 12.1.11.
рг.). Однако Ульпиан в приведенном месте, присоединяясь к мнению одного из более старых
юристов - нервы, проводит различие, смотря по тому, была ли индивидуальная вещь (у
заимодавца) предназначена для продажи, или эта вещь была не продажная и дана заемщику
исключительно в целях займа. Если вещь была вообще продажная, риск случайной гибели ее несет
заимодавец на тех же основаниях, как если бы он ее отдал кому-нибудь только для продажи; если
же вообще продавать вещь не предполагалось, а вопрос о продаже возник в связи с намерением
дать взаймы, риск случайной гибели лежит на получателе-заемщике, в особенности при
беспроцентном займе.
462. Односторонность обязательства из займа. Обязательство, возникающее из займа, строго
одностороннее: заимодавец имеет право требовать от заемщика возврата такого же количества
вещей такого же рода и качества, какое было получено; на заемщике же лежит соответствующая
обязанность. Заимодавец уже при самом заключении договора, так сказать, сделал свое дело,
передав в собственность заемщика определенную ценность и установив такой передачей договор.
Поэтому из договора он получает только право требования и не несет более никакой обязанности;
для осуществления этого права в распоряжении заимодавца имеются иски строгого права (actiones
strict! iuris)
— actio certae creditae pecuniae, condictio certi, condictio triticaria. Наоборот, заемщик
при заключении договора уже получил деньги или иные заменимые вещи и поэтому не имеет
права на основании договора требовать чего-либо, а только несет обязанность возврата такой же
денежной суммы или такого же количества других заменимых вещей, какое было получено от
заимодавца.
463. Проценты. Нередко заемщик должен был не только вернуть заимодавцу занятую сумму,
но еще уплатить с нее проценты. Древнейшая форма процентного займа — fenus; например,
крестьянину давали взаймы семена с тем, чтобы он вернул часть урожая, покрывающую не только
стоимость данных семян, но и некоторую надбавку, т.е. проценты. Fenus вызывал среди бедноты
возмущения как форма беззастенчивой эксплуатации. К концу республики fenus стал выходить из
употребления. Но это не значит, что исчезли процентные займы; изменилась только форма: в
дополнение к договору займа (mutuum) заключалось особое соглашение о процентах (обычно - в
форме стипуляции); если такого соглашения заключено не было, предполагался беспроцентный
заем (gratuitum). Таким образом, процентность займа не принадлежала к числу существенных
элементов этого договора (хотя и широко применялась на практике).
Максимальный размер процентов в разные периоды определялся различно: в классическом