 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
171
petendo, тем не менее кредитор предъявляет иск. Должник может защищаться, ссылаясь на
состоявшееся соглашение — exceptio pacti de non petendo; но он также может ссылаться на
недобросовестность кредитора, проявленную в самом факте предъявления такого иска, который
заведомо для
истца парализуется эксцепцией. Такого рода эксцепция носит название exceptio
doli generalis.
Dolus generalis имеет место, как указано, в самом факте предъявления иска.
Dolo tacit qui petit quod redditurus est (D. 44.4.8. pr.). -
Недобросовестно поступает тот, кто
взыскивает то, что ему придется вернуть.
Exceptio doli излагалась в виде следующей оговорки в исковой формуле, которую давал претор:
Si in ea re nihil dolo Auli Agerii factum sit neque fiat (Гай. 4.119). - Если в этом деле ничего не
было совершено и не совершается по «злому коварству» истца Авла Агерия.
В этой формуле говорится об обоих видах dolus: как о том, который имел место — factum sit, до
предъявления иска, т.е. dolus specialis, так и о том dolus, который имеет место при предъявлении
иска - «fiat», т. е.
о dolus generalis. Dolus specialis иначе называют dolus praeteritus, т. е. dolus в
прошедшем времени (factus
— совершенный) в отличие от dolus generalis или dolus praesens (в
настоящем времени: fiat), имеющий место в самом процессе.
386. Физическое насилие. Последствия, аналогичные с dolus, порождает применение угроз и
насилия при заключении договора или, в более общих выражениях, при изъявлении воли. Что же
такое представляет собой metus, буквально обозначающий страх, устрашение, и vis — насилие?
Первоначально это было грубое физическое насилие. В Сентенциях Павла (1.7.7-10) приводятся
примеры, когда кто-нибудь хочет добиться того, чтобы другой продал ему или манципировал
вещь.
С этой целью применены такие приемы: in domo inclusit, ferro vinxit, in carcerem deduxit
—
запер в доме, связал цепями, отвел в темницу.
Но жизнь давала другие примеры, когда вместо физического насилия действовала угроза
применить такое насилие.
Populi Romani magistratus vel provinciae praeses si mortis aut verborum terrore pecuniam alicui
extorsit (D. 4. 2. 3.1). -
Римский магистрат или презес провинции под угрозой смерти или
бичевания вымогал у кого-либо деньги.
Повидимому, vi et metu extorquere
— вымогать насилием и устрашением — было
традиционным приемом римских наместников, провинций, поскольку это выражение стало
техническим термином уже при Цицероне (речь против Пизона, 35, 86). Любопытно, что,
устанавливая подробный перечень деяний, по которым осуждение влечет за собой инфамию —
бесчестье (D. 3. 2. 1), претор в число этих деяний не включает vis ас metus.
387. Угрозы. Анализируя понятие metus, Лабеон пришел в начале I в. н. э. к выводу, что это
есть timor maioris malitatis
— страх перед большим злом (D. 4. 2. 5). В данном случае Лабеон
переносил на римскую почву учение греческой философии. Аристотель в Никомаховой Этике, кн.
Ill, § 1 (в начале), говорит о действиях, совершаемых из страха перед большим злом — phobos
meizonon kakon. Аристотель подробно разбирает вопрос о том, являются ли такие действия
недобровольными или все-таки добровольными. Цельз, воспроизводя греческую мысль в
терминах римского права, так решает вопрос о договоре, стоящем на грани добровольного и
недобровольного действия:
Si patre cogente ducit uxorem, quam non duceret, si sul arbitrii esset contraxit matrimonium, quod
inter invitos non contrahitur: maluisse hoc videtur (D. 23.2.22). -
Если уступая принуждению
отца, подвластный сын вступил в браке женой, которой он не взял бы, если бы располагал
свободным усмотрением, то брак все-таки действителен; поскольку в брак не вступают
против воли, следует считать, что он предпочел этот выход из положения.
Павел, живший на сто лет позднее Цельза, дал определение понятия принуждения и его
юридического эффекта: