 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
436
отображает себя.
Творец всегда испытывает замешательство при попытках объяснить причину, источник своих
фантазий. С. О. Грузенберг (1923) выделяет несколько вариантов объяснения художниками творческой
одержимости.
Наиболее распространены «божественная» и «демоническая» версии атрибуции причины творчества.
Причем художники и писатели принимали эти версии в зависимости от своего мировоззрения. Если
Байрон полагал, что в человека вселяется «демон», то Микеланджело полагал, что его рукой водит Бог:
«Хорошая картина приближается к Богу и сливается с ним».
Следствием этого является тенденция, наблюдаемая у многих авторов, к отрешению от авторства.
Поскольку писал не я, а Бог, дьявол, дух, «внутренний голос», то творец осознает себя инструментом
посторонней силы.
Примечательно то, что версия неличностного источника творческого акта проходит через
пространства, эпохи и культуры. И в наше время она возрождается в мыслях великого Иосифа
Бродского: «Поэт, повторяю, есть средство существования языка. Пишущий стихотворение, однако,
пишет его не потому, что он рассчитывает на посмертную славу, хотя часто и надеется, что
стихотворение его переживет, пусть ненадолго. Пишущий стихотворение пишет его потому, что язык
ему подсказывает или попросту диктует следующую строчку.
Начиная стихотворение, поэт, как правило, не знает, чем оно кончится, и порой оказывается очень
удивлен тем, что получилось, ибо часто получается лучше, чем он предполагал, часто мысль заходит
дальше, чем он рассчитывал. Это и есть тот момент, когда будущее языка вмешивается в настоящее...
Пишущий стихотворение пишет его прежде всего потому, что стихосложение — колоссальный
ускоритель сознания, мышления, миросозерцания. Испытав это ускорение единожды, человек уже не в
состоянии отказаться от повторения этого опыта, он впадает в зависимость от этого процесса, как
впадает в зависимость от наркотиков и алкоголя. Человек, находящийся в подобной зависимости от
языка, я полагаю, и называется поэтом» (Бродский И., 1991. С.17-18).
В этом состоянии отсутствует ощущение личной инициативы и не чувствуется личной заслуги при
создании творческого продукта, в человека как бы вселяется чуждый дух, или ему внушают мысли,
образы, чувства извне. Это переживание приводит к неожиданному эффекту: творец начинает с
равнодушием относиться к своим творениям или, более того, с отвращением. Возникает так называемая
посттворческая сатурация. Автор отчуждается от своего труда. При выполнении же целесообразной
деятельности, в том числе — трудовой, присутствует противоположный эффект, а именно — «эффект
вложенной деятельности». Чем больше человек затратил усилий на достижение цели, производство
продукта, тем большую эмоциональную значимость этот продукт для него приобретает.
Поскольку активность бессознательного в творческом процессе сопряжена с особым состоянием
сознания, творческий акт иногда совершается во сне, в состоянии опьянения и под наркозом. Для того,
чтобы внешними средствами воспроизвести это состояние, многие прибегали к искусственной
стимуляции. Когда Р. Роллан писал «Кола Брюньон», он пил вино; Шиллер держал ноги в холодной
воде; Байрон принимал лауданум; Руссо стоял на солнце с непокрытой головой; Мильтон и Пушкин
любили писать, лежа на софе или кушетке. Кофеманами были Бальзак, Бах, Шиллер; наркоманами —
Эдгар По, Джон Леннон и Джим Моррисон.
Спонтанность, внезапность, независимость творческого акта от внешних причин — второй основной
его признак. Потребность в творчестве возникает даже тогда, когда она нежелательна. При этом
авторская активность устраняет всякую возможность логической мысли и способность к восприятию
окружающего. Многие авторы принимают свои образы за реальность. Творческий акт сопровождается
возбуждением и нервной напряженностью. На долю разума остается только обработка, придание
законченной, социально приемлемой формы продуктам творчества, отбрасывание лишнего и
детализация.
Итак, спонтанность творческого акта, пассивность воли и измененное состояние сознания в момент
вдохновения, активность бессознательного, говорят об особых отношениях сознания и
бессознательного. Сознание (сознательный субъект) пассивно и лишь воспринимает творческий
продукт. Бессознательное (бессознательный творческий субъект) активно порождает творческий
продукт и представляет его сознанию.
В отечественной психологии наиболее целостную концепцию творчества как психического процесса
предложил Я. А. Пономарев (1988). Он разработал структурно-уровневую модель центрального звена
психологического механизма творчества. Изучая умственное развитие детей и решение задач