 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
360
депрессивным или маниакальным аффектом, признаками кататонии, сохранением в сознании
содержания переживаний при амнезии на окружающие события.
На первых этапах развития онейроида наблюдаются нарушения сна, затем бред инсценировки: все
воспринимается как специально подстроенное, как будто бы для больного специально разыгрываются
сцены. В этом периоде имеет место двойная ориентировка; больной живет как бы в двух мирах, двух
планах, в реальной ситуации и в вымышленной, фантастической. При этом события причудливо
переплетаются в сознании.
Онейроидное помрачение сознания наблюдается, как правило, при приступообразной шизофрении и
значительно реже — при других заболеваниях.
Сумеречное помрачение сознания — это внезапно возникающее и внезапно прекращающееся
помрачение сознания с последующей амнезией, при котором больной может совершать
взаимосвязанные, последовательные действия, часто обусловленные бредом, галлюцинациями,
бурными аффектами страха, отчаяния, злобы. Если делирий можно определить как иллюзорно-
галлюцинаторное помрачение сознания, а онейроид — как грезоподобное, то для сумеречного
помрачения сознания нет такого общего определения. Однако есть признаки, характеризующие это
помрачение сознания: пароксизмальность возникновения и прекращения; сохранность
автоматизированной деятельности; полная амнезия на период сумеречного помрачения сознания.
При наличии бреда и галлюцинаций поведение больного становится крайне опасным, так как
действия его обусловлены психопатологической симпоматикой или острейшими аффективными
состояниями с переживанием ярости или отчаяния.
28.5. Нарушения личности
Классификация личностных нарушений по-прежнему остается одним из спорных вопросов в
клинической психологии. Ниже приведены те личностные изменения, анализ которых может быть
проведен в рамках наиболее разработанных в отечественной психологии подходов, а именно
системного и деятельностного
Нарушение структуры иерархии мотивов. Изменение иерархии и опосредованности мотивов
означает нарушение сложной организации деятельности человека. Деятельность теряет специфически
человеческую характеристику: из опосредованной она становится импульсивной. Исчезают «дальние»
мотивы, некая потребность (в случае, например, алкоголизма) переходит во влечение, которое
становится доминирующим в жизни больного.
Формирование патологических потребностей и мотивов. Известно, что под воздействием
различных стрессоров самосознание человека может меняться. Оно также может меняться в результате
нарушения рефлексии. Искаженное отражение собственной личности может привести к специфическим
расстройствам, принять характер изменения физического образа «Я», которое описано в
психиатрической литературе в виде не только синдрома дисморфобии, деперсонализации, но и нервной
анорексии.
Нарушение смыслообразования. Ослабление и искажение побудительной и смыслообразующей
функций мотива приводит к нарушениям деятельности. В одних случаях это выражается в том, что
смыслообразующая функция мотива ослабляется, мотив превращается в только знаемый. Так, больной
знает, что к близким надо хорошо относиться, но при этом он оскорбляет и избивает свою мать. В
других случаях происходит сужение круга смысловых образований. Это выражается в том, что мотив,
сохраняя до известной степени побудительную силу, придает смысл относительно меньшему кругу
явлений, чем до заболевания. В результате многое из того, что ранее имело для больного личностный
смысл, постепенно теряет его. В результате исчезает и побудительная сила мотива.
Нарушение саморегуляции и опосредования. Проблема опосредования с необходимостью встает
при анализе вопроса о компенсаторных и защитных механизмах. Необходимость учитывать процесс
саморегуляции особенно отчетливо выступает при исследовании больных, находящихся в реактивном
состоянии после психических травм. Показано, что при реактивном состоянии отмечается
фиксированность на травмирующих переживаниях, преобладает эмоциональная оценка ситуаций.
Нарушение саморегуляции проявляется и при исследовании соотношения дальних целей и
осуществляемой деятельности. Так, у больных эпилепсией и шизофренией дальние цели не участвуют в
регуляции их поведения. У больных шизофренией теряется смыслообразующая функция дальних целей;