 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
44
партии к партии.
Вместе с тем ценность номиналистического принципа состоит не только в его адекватности
манипулятивным практикам представительной демократии. Без номиналистических предпосылок мы
бы не имели ни современного массового общества, ни современных политических наций, в чем-то
единых, несмотря на все социально-групповые, национальные и религиозные различия. Без
минимальной межгрупповой мобильности общество было бы по существу, сословным или даже
кастовым, а нация, в свою очередь, не могла бы обрести устойчивое единство и идентичность.
В свое время в марксизме потому и возникла подмена национального классовым, что марксизм
исходил из устойчивой классовой наследственности, из фатализма классовой судьбы. В самом деле:
если индивиды не верят в то, что личную судьбу можно перерешить в границах данного общества, на
путях социальной мобильности, то непременно возобладают силы поляризации и разрыва.
Экономическое и политическое соревнование имеет смысл тогда, когда его итоги не предопределены
стартовой социальной принадлежностью участников. Вот почему классовые «штрейкбрехеры» –
индивиды, ведущие себя не но правилам своего класса и свободно меняющие свою социально-
политическую идентичность, способствуют, сами того не желая, консолидации общества как единой
политической нации. Они выступают носителями особой межгрупповой социальной информации,
благоприятствующей формированию единого информационного поля нации. Этому же способствует и
активный социокультурный обмен между группами, что также недооценивалось адептами
марксистской теории социальной поляризации.
3. Издержки принципа: реванш экономического человека над социальным и культурным
Как отмечают последователи чикагской школы – «великого учения» современных либералов,
невозможно игнорировать неразрывную связь между либерализмом и парадигмой «экономического
человека»: «По большому счету, либерализм является нечем иным, как социальной и политической
философией, основанной на определенном видении человеческого поведения: видении
экономическом»*. Собственно, становление либерализма в качестве учения, заменившего уходящий
марксизм, совершилось но схеме, изобретенной последним. Популярность «учения» возрастает прямо
пропорционально его претензиям на простые и универсальные объяснения самых сложных явлений
жизни. В этом плане марксизм и либерализм близнецы-братья: они выводят все социальные явления из
экономических, из «базиса». Вероятно, примитивная экономизация либерализма – изгнание более
сложных объяснений и мотиваций, характерных для старого либерализма, – является его своеобразным
приспособлением к примитивному духу современного массового общества, чурающегося высоких
мотивов и сложных понятий.
* Lepage H. Domain le capitalisme. P., 1978. Р. 47.
В современной политологии есть такое понятие, как парадигма Г. Бэккера. Бэккер – представитель
столь популярной сегодня у нас Чикагской школы, получивший Нобелевскую премию за работу
«Человеческий капитал»*. Как последователь либеральной традиции, Бэккер исходит из того, что сфера
властно-политических отношений будет непрерывно сужаться, уступая место отношениям
гражданского партнерского обмена. В этом смысле либерализм не так уж чужд марксистской утопии об
«отмирании государства». Только марксизм связывал это отмирание с пролетарской, коммунистической
революцией, тогда как современный либерализм связывает его с экономической революцией.
*
См.: Becker G. Human Capital, a Theoretical and Empirial Analisis. N.Y., 1964.
Бэккер – не меньший экономический «монист», чем Маркс: буквально все общественные отношения
он интерпретирует как экономические, связанные с ожиданиями максимально возможной
экономической отдачи на вложенный капитал. Экономический закон экономии времени Бэккер
применяет не только к сфере производства, но и к сфере потребления; именно этот прием позволяет ему
объявить экономическую теорию универсальной – объясняющей все человеческие отношения без
исключения. Классическому либерализму нередко бросался упрек в том, что он интерпретирует
гражданина как самодеятельного предпринимателя, хотя не всякий гражданин – предприниматель.
Бэккеру представляется, что он снимает этот упрек, распространяя экономическую теорию «предельной
полезности» и на сферу потребления, а уж потребителем является всякий человек без исключения.
Так вот, подобно тому как в сфере производства действует закон сокращения времени изготовления