 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
13
государственным деятелем Т. Мором, написавшим сочинение о прекрасном острове Утопия, где создано «идеальное
общество». В современной политической лексике – несбыточные мечты об «идеальном обществе».
Реалистичность религиозного принципа проявилась в том, что он учит осознанию несовершенства
нашей земной жизни, которой не дано превратиться в рай. В этом смысле все политические, равно как и
иные общественные построения на Западе и на Востоке одинаково несовершенны. Обретения в одном
отношении оплачиваются потерями в другом. В этом «конечный вывод мудрости земной» (Г¸те). У нас
же на реальные Отношения Востока с Западом проецируется манихейская* дихотомия добра и зла.
Прежде коммунистический Восток олицетворял абсолютное добро («земной рай»), а
капиталистический Запад – абсолютное зло; теперь, кажется, они поменялись местами. Инфантильному
политическому сознанию, сформировавшемуся в условиях «железного занавеса», свойственно
создавать мифические образы внешнего мира. Пока коммунистическая пропаганда действительно
влияла на умы, находящиеся под ее опекой, массовое сознание верило в то, что Запад «лежит во зле».
Но неумеренное усердие этой пропаганды вызвало эффект бумеранга: чувствующее себя
изолированным и обманутым население СССР постепенно взрастило другой, альтернативный миф – о
Западе как земле обетованной, где текут «молочные реки с кисельными берегами».
* Манихейство
– основанное в III веке персом Мани религиозно-философское учение, видящее в мире лишенную
всяких промежуточных состояний противопоставленность Света и Тьмы, Добра и Зла.
Вероятно, такое состояние общественного сознания надо признать реактивным – возникшим как
реакция на крайности коммунистического очернительства окружающего мира. Инфантильность
доверчивой ненависти к Западу сменилась инфантильностью доверчивого энтузиазма. Однако сегодня,
кажется, пришла пора взросления: на окружающий мир предстоит взглянуть трезвыми глазами народа,
умудренного опытом, ибо, как следует признать, опыт нашей западнической политики и проводимых
под ее эгидой реформ – поистине отрезвляющий опыт. Это касается как внутреннего положения дел в
России, так и тех потерь, которые она понесла на международной арене но причине неумеренной
доверчивости наших правителей в отношении демократического Запада как носителя «нового мирового
порядка». В этом новом порядке все более явственно проступают старые черты неравенства,
несправедливости, гегемонизма и даже экстремизма.
Поэтому наш дискурс о политике на Западе и на Востоке будет развертываться на основе общей
презумпции несовершенства земных порядков, по-разному проявляющегося на Западе и на Востоке, но
всегда обязывающего человека не терять трезвости, не поддаваться иллюзиям, не доверять мифам о
скором наступлении земного рая, как только будет выполнено одно «заветное» условие (принята
«безупречная» форма собственности, «безупречный» политический режим и «безупречное» учение).
Пора понять, что такого рода «заветным условием» соблазняет Люцифер (Мефистофель),
заманивающий в опасную ловушку. Человеку много дано на этой Земле, он многое в состоянии сделать,
но у него нет никаких чудодейственных гарантий успеха: и наша личная жизнь, и жизнь историческая –
это постоянный риск, в условиях которого нам всегда требуются трезвость и мужество.
Ниже будут описаны основные принципы политической жизни на Западе. К ним мы тоже должны
подходить с позиций критического реализма, которому учат великие мировые религии: наша земная
жизнь несовершенна но определению, а это означает, что принципы, хорошие в одном отношении,
оказываются плохими в другом – за все приходится платить свою цену. Поэтому и структура каждого
параграфа, раскрывающего очередной принцип политической жизни, предполагает ответ на три
вопроса: о происхождении и условиях действия указанного принципа, о его собственно политическом
содержании и, наконец, о его цене – связанных с ним моральных и практических издержках.
ГЛАВА 1
ПОЛИТИКА КАК РАЗНОВИДНОСТЬ ТЕХНОЛОГИИ
Возможность свободы не в том, что мы
можем выбирать между добром и злом.
Возможность в том, что мы – можем.
С. Киркегор
1. Происхождение принципа
Вместе с порождением европейского модерна (нового, посттрадиционного общества) возник и