 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
119
служилого статуса. При этом легисты не упускали из виду и то, что законнической аскезе служилого
государства противопоказано все то, что создает климат гедонизма и сибаритства. Поэтому автор
цитируемого трактата Шан Ян, словно вторя Платону в его знаменитой тоталитарной утопии,
предлагает строго ограничить все те виды гуманитарного творчества, которые воспитывают
потребительское, а не служилое сознание, или, по меньшей мере, формируют специфическое сознание
частного лица, живущего вне общеобязательной системы государственного долга.
К числу «паразитов расслабленности» Шан Ян относит музыку, ораторское искусство,
сентиментальные чувства вообще, декоративные ухищрения в быту. Все эти «паразиты» способны так
«модернизировать» сознание поданных, что они станут отрекаться от вечных видов деятельности,
поддерживающих существование государства, — земледелия и войны. «Если на тысячу человек,
посвятивших себя земледелию и войне, приходится всего лишь один знающий Ши цзин и Шу цзин* и
являющийся умным оратором, вся тысяча станет лениться пахать и сеять»**. Сравним эти
предостережения с «Государством» Платона, в котором отразилось его разочарование в афинской
демократии, терпящей поражение от воинственной и консервативной Спарты. «Лидийские и ионийские
гармонии следует запретить, во-первых, потому, что они выражают печаль, во-вторых, потому, что они
расслабляют. Следует допускать только дорийские (для мужества) и фригийские (для умеренности).
Допускаемые ритмы должны быть простыми и выражать мужественную и гармоничную жизнь»***.
* Китайские сборники стихов и песен лирически-ностальгического типа.
** Книга правителя области Шап (Шаи цзюнь шу). С. 90.
*** Рассел Б. История западной философии. Т. 1. М., 1993. С. 130.
Важнейшая роль в программе легистского реформирования власти отводилась принципу
регулярного административного деления территорий. Это деление призвано было рассекать
традиционные сословно-групповые, родственные и клиентальные связи, заменив их сугубо
административными, контролируемыми верховной властью. Деление традиционных провинций на
уезды, управляемые непосредственно из центра, ущемляло права не только наследственной
аристократии, но и органов местного самоуправления, противопоставляя им прямую властную
вертикаль, непосредственно связывая верховную власть с местными общинами.
Особое место легизм отводит государственной монополии на недра и центральному регулированию
экономики. «Если сосредоточить в одних руках право собственности на горы и водоемы, то людям,
ненавидящим земледелие, лентяям и стремящимся извлечь двойную прибыль, нечем будет
кормиться»*. «Господства в Поднебесной добивается такая страна, где на сто человек, занятых в
земледелии, приходится один бездельник; могущественной является страна, где на десять занятых в
земледелии приходится один бездельник; и в угрожающем положении находится та страна, в которой
половина народа занята в земледелии, а половина бездельничает»**. При этом автор трактата отдает
себе отчет в том, что праздно-паразитарное существование растущей части населения опасно не только
тем, что подрывает производительный труд и экономику страны. Еще опаснее оно потому, что
подрывает нравственность и достоинство народа, его идентичность как носителя и хранителя
жизнесберегающих начал. Развращение народа в долговременном историческом смысле значительно
опаснее его обеднения, ибо экономические упущения можно наверстать, если в народе сохранилась
ответственность за будущее и профессиональная мораль; если же они утеряны, то исторические
перспективы закрываются.
*
Книга правителя области Шан. С. 144.
** Там же. С. 153.
2. Функционирование принципа
Легисты формулируют три условия, способных обеспечивать уравнительную справедливость и
консенсус служилого государства.
Во-первых, необходимо обеспечить такое состояние общественного сознания, чтобы оно было
способно выстраивать истинные приоритеты, а не подчиняться беспринципной конъюнктуре. Для этого
государству нужна большая всепронизывающая идея. «Обычно добивающийся хорошего управления
беспокоится, как бы народ не оказался рассеян и тогда невозможно будет подчинить его какой-то одной
идее. Вот почему совершенно мудрый человек добивается сосредоточения всех усилий народа на
Едином, дабы объединить его помыслы. Государство, добившееся сосредоточения всех усилий народа