 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
56
стало государственной религией Римской империи и приступило к утверждению своего
верховенства в вопросах как веры, так и государственного правления, используя для этого все
возможные и невозможные средства — от составления списков запрещенных книг до костров
инквизиции.
Харктерно, что в тех случаях, когда не хватает аргументов для обоснования законности режима
или формы правления, как правило, прибегают к разного рода лжи и фальсификациям. Так,
признавая за государством право внедрять мифы, способствующие сплочению общества, Платон
опрадывал обман и ложь, если они служат интересам государства. Однако, говорил он, ложь может
быть исключительным правом правительства: должна быть «одна царская ложь». В средние века
Игнаций Лойола в «Духовных упражнениях» совершенно серьезно рассуждал: «Дабы избежать
заблуждения, мы должны быть всегда готовы счесть черным то, что нам видится белым, если это
предписывается духовными властями». То, что эти доводы отнюдь не являлись просто
упражнениями в словесной казуистике, свидетельствует множество примеров из жизни многих стран
и народов.
Классическим примером такой лжи, построенной на фальсификации, являлся так называемый
«Константинов дар», грамота, составленная в папской канцелярии примерно в середине VIII в., с
помощью которой римские папы в течение многих столетий обосновывали свои притязания на
светскую власть а Западной Европе. В ней, в частности, утверждалось, что еще император
Константин, принявший христианство и сделавший его государственной религией Римской империи
в IV в., передал собственноручно папе Сильвестру I верховную власть над западной частью империи,
в том числе над Италией. Подложность грамоты удалось доказать только Лоренцо Валле в XV в.
При всем том государство, как и любой другой общественный институт, считается легитимным,
если оно служит благу всей совокупности его граждан. Главное требование, предъявляемое к
властителям,— это гарантия справедливости правления. Принцип справедливости служит
оправданию власти независимо от того, как трактуется само это понятие. Здесь как нельзя лучше
подходит максима: «salus populi suprema lex», т.е. благо народа — высший закон. Однако остается
нерешенным вопрос о том, что есть благо, интерес, воля народа. Именно по критерию спра-
ведливости и несправедливости и соответственно легитимности и нелегитимности проводилось
разграничение между различными формами правления.
Так, добродетель, составной частью которой считалась справедливость, — ключевая категория
античной философии. Под ней подразумевалось прежде всего качество, дающее человеку право
управлять другими людьми. Поэтому философ, интересующийся проблемами политического
правления, ставил прежде всего кардинальный вопрос: «Что есть добродетель?» По этому критерию
в соответствии с традицией, заложенной Платоном, Аристотель, например, различал формы
правления, в которых правители управляют «в общих интересах», т.е. для достижения «хорошей
жизни» не просто лично для себя, а для всех членов государства, от форм правления, в которых
правители преследуют скорее собственный корыстный интерес, нежели общий интерес.
Правильными Аристотель считал те формы, которые независимо от числа властвующих
управляются, «руководствуясь общественной пользой», а те, которые имеют в виду собственную
выгоду, «только благо правящих — все ошибочны, и представляют собой отклонения от
правильных: они основаны на началах господства, а государство есть общение свободных людей». К
первым он относил монархию, аристократию и политию, а ко вторым — тиранию, олигархию и
демократию, выражающие соответственно выгоду одного, немногих и многих неимущих.
Намного более сложную систему легитимизации мы имеем в современном мире. Она сложилась в
процессе возникновения и институционализации современного светского национального государства
со всеми его атрибутами и сущностными хараткристиками, такими как сувененитет,
конституционализм, парламентаризм, правовое начало, разделение властей и др.
Большой интерес с данной точки зрения представляют типы легитимизации, предложенные М.
Вебером. Вебер полагал, что правители могут претендовать на легитимность своего правления, а
управляемые принять его законность на следующих трех основаниях. Первое — это «авторитет
вечно вчерашнего», нравов, «традиционное» господство в том виде, «как его осуществляли патриарх
или патримониальный князь старого типа». Здесь легитимность основывается на общепринятом
убеждении в святости традиций и необходимости подчинения правителям, осуществляющим власть
согласно традициям. Вебер рассматривал это как самый универсальный и самый примитивный
вариант власти. Однако и современные системы в значительной мере черпают свою легитимность из