 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
145
переделку самой природы этноса, этнонационального. Такая цель вытекала, собственно говоря, из
самой установки на большевизм и советизацию всех аспектов жизни огромной многоликой империи,
ее государственно-административной системы, культуры, социальной сферы, даже реалий быта. Как
известно, правители Российской империи довольно терпимо относились (либо смотрели на это
сквозь пальцы) к сохранению во многих этнонациональных образованиях традиционных форм и
органов управления, вероисповедания. Большевизация и советизация предполагали уничтожение
всего этого и жесткую унификацию и стандартизацию всего и вся по меркам, составленным в центре.
С этой точки зрения все нации и народности оказались действительно равны. Как бы игнорируя
законы общественно-исторического развития, предписывающие каждому народу свой собственный
путь и собственное место в обществе, называемом человеческим, была поставлена задача
осчастливить многие народы, оставшиеся при феодализме, путем перенесения их в социализм, минуя
капитализм, а те народы, которые «застряли» в родоплеменных отношениях, приобщить к благам
социализма, минуя и феодализм, и капитализм. Широкомасштабные репрессии и выселение наиболее
трудолюбивой прослойки населения из деревни под лозунгом ликвидации кулачества как класса,
вынужденное переселение людей из деревни в город или отдаленные регионы страны вели к
подрыву питательных корней, вековых устоев национального образа жизни, ослаблению
приверженности к труду, родному очагу, национальной истории. В итоге советские люди были
объявлены членами совершенно невероятного и парадоксального образования —
интернационального народа, безнапиональной нации — «новой исторической общности» в лице
советского народа.
Еще более пародоксальным представлялось то, что идеология интернационализма приобрела уже
в своеобразно перевернутой форме функции идеологии национализма. Этому в значительной
степени способствовали интересы и потребности сохранения России как единого государства в
условиях возрождения сепаратистских устремлений отдельных национальных регионов внутри стра-
ны и постоянной угрозы внешней интервенции, создавшей атмосферу осажденной крепости.
Идеология интернационализма, по сути дела, оказалась поставленной на службу государственных
интересов и стала выполнять функции, аналогичные тем, которые национализм играл в идеологии
германского нацизма. Не случайно, понятия «антикоммунизм» и «антисоветизм» стали в некотором
роде синонимами, а ключевым элементом пролетарского национализма считалась поддержка
политики Советского Союза.
В идеологии фашизма произошло органическое слияние социализма и национализма, что в итоге и
дало основание Гитлеру и его сподвижникам говорить о национал-социализме. С этой точки зрения
интерес представляет определение социалиста, которое Гитлер дал в одном из выступлений в 1922 г.:
«Тот, кто готов рассматривать цели нации как свои собственные в той мере, когда для него нет
более высокого идеала, чем благосостояние нации; тот, кто понимает наш государственный гимн
"Германия превыше всего" в том смысле, что для него нет в мире ничего выше его Германии, народа
и земли, тот является социалистом».
Очевидно, что в рассматриваемом аспекте марксизм-ленинизм и фашизм придерживались
диаметрально противоположных позиций. Воинствующий расизм и национализм последнего обще-
известны. Здесь укажем лишь, что в методическом плане утверждения тоталитарных структур и
ментальности они сыграли роль, аналогичную той, которую сыграли теория классовой борьбы и идея
интернационализма в марксизме-ленинизме. Подобным же образом расизм и национализм были
превращены в универсальные системообразующие установки, определяющие весь строй действий и
мыслей всех членов общества. С самого начала фашизм рассматривал нацию как некий синтез всех
без исключения материальных и духовных ценностей, приоритет перед отдельным индивидом,
группами, слоями, классами. Как утверждал Гитлер в своем выступлении перед промышленниками в
1932 г., определяющее значение имеет «осуществление волеизъявления нации, ибо только это
волеизъявление может быть исходной точкой для политических выступлений». Еще более
определенно и недвусмысленно он говорил об этом на Нюренбергском конгрессе НСДАП в 1938 г.
По его утверждению, чтобы закрепить «чудо германского воскресения», начатое в 20-х годах, партия
должна объявить безжалостную войну классовым и сословным предрассудкам. Она должна
позаботиться о том, чтобы независимо от рождения и происхождения сильный волей и талантливый
немец мог бы найти доступ к высшим степеням социальной лестницы.
Стало быть, важное место в фашистской идеологии отводилось уничтожению всех классов, но в
отличие от марксизма-ленинизма, предполагавшего осуществить это на путях пролетарского