 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
250
—
Лизавета! — крикнул он. — Ты что — спишь? А ну, открой окно...
Неправдоподобно тонкая, похожая на светлый стебель рука медленно
протянулась и с трудом толкнула створки. Окно распахнулось, и рука спряталась.
— Здорово! — сказал Тимофей (так звали моего попутчика) и откашлялся.
— Здорово... — ответил тихий голосок внутри.
— Прочла?
— Прочла... — откликнулся тот же голосок.
— Смотри мне! — сказал Тимофей строго. — Вот пообедаю и приду. Марья
Петровна знаешь, сколько по русскому задала? Закачаешься!
— А тетя Паня тебя уже искала...— сказал голосок.
—
Что я, кошелек с деньгами, чтоб меня искали? — проговорил Тимофей на-
чальственно. — Меня искать нечего. Сказал «приду» — значит, приду.
Он перегнулся через подоконник.
— Давай тетради... — сказал он.
Я тоже заглянула в комнату. На кровати лежала девочка, бледная до восковой
белизны. Теперь я близко видела ее лицо — нежное, с мягким овалом, с прозрачной,
лишенной румянца кожей. Огромные темные глаза смотрели прямо на нас. Девочка
медленно, осторожно улыбнулась, словно и улыбка, как движение, могли причинить
ей боль.
— Давай тетрадку, слышь! — приказал Тимофей.
— Ой, испугалась... — сказала девочка, неслышно засмеявшись. — До чего ты,
Тимофей, строгий, прямо страх...
— Покедова... — басом сказал он. — Покушаю и приду. Окошко закрывать, что
ль?
— Покедова... — тоненько и тихо, как эхо, откликнулась девочка. — Не закрывай,
не надо...
Тимофей отвалился грудью от подоконника, и мы пошли дальше.
— Что с этой девочкой? — спросила я после молчания. — Давно заболела?
— Пять лет лежит, — грустно сказал мальчик. — Болезнь у нее такая... По-
лиартрит — так учительница называет.
— Вот оно что! — сказала я медленно.
— Только я думаю, что у нее теперь уже не полиартрит, а целый артрит, —
вздохнул Тимофей. — Раньше она хоть подниматься могла, а теперь не может. И
ноги у нее уже не разгибаются — видели, как их свело? Ни сесть, ни встать. Мы с
ней сидели за одной партой. Ну вот, я что ни день прихожу к ней, уроки учим. Она
ничего, старается. Вот только по немецкому тройку схлопотала. У нас немка
вредная.
Мы дошли до низкого заборчика и остановились.
— Мы тут живем... — сказал он застенчиво, и уши его снова порозовели.
—
Ну, до свиданья, Тимофей, — сказала я и протянула ему руку.
В о п р о с ы и з а д а н и я
1. Проанализируйте характер отношений между подростками.
2. Что можно сказать о человеческих качествах Тимофея и Лизы?
С и т у а ц и я 2.