 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
108
действия ее норм и в целях проведения необходимых государственных мероприятий 13
сентября 1994 г. Правительство Российской Федерации приняло новое постановление — о
мерах по обеспечению обязательств Российской Стороны, вытекающих из данной
Конвенции.
Известны многочисленные случаи применения судом при рассмотрении гражданских
и уголовных дел правил договоров о правовой помощи и правовых отношениях по
гражданским, семейным и уголовным делам, соглашений о сотрудничестве в области
социального обеспечения, об избежании двойного налогообложения доходов и
имущества, ряда Конвенций Международной организации труда. Интересен пример
разъяснения Верховного Суда РФ, адресованного судам, относительно их действий в
соответствии со ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах
(постановление Пленума Верховного Суда РФ ¹ 6 от 29 сентября 1994 г.).
Правоприменительные действия могут осложняться тем обстоятельством, что в
отдельных случаях нормы законодательства Российской Федерации, как и
законодательства СССР, сохраняющие силу, и нормы международных договоров Россий-
ской Федерации и СССР по одному и тому же предмету регулирования отличаются друг
от друга, противоречат друг другу, т. е. находятся в коллизионном состоянии*. Так, ст.
360 УК РФ "Нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной
защитой" не в должной мере согласована с положениями Конвенции о предотвращении и
наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой (имеются в
виду как виды действий, характеризующих состав преступления, так и особенно перечень
соответствующих лиц и мотивы противоправного деяния). Разрешение такой коллизии
обусловлено приведением нормы закона в соответствие с нормой договора.
* Коллизия (лат. collisib) — столкновение.
Но существуют и принципиально иные ситуации: 1) когда норма закона вступает в
противоречие с отдельными двусторонними договорами, сохраняя согласованность с
положениями общего многостороннего договора (так, отдельные нормы советского, ныне
российского, законодательства о консульских отношениях и консульских учреждениях,
будучи состыкованными с Венской конвенцией о консульских сношениях 1963 г., не со-
ответствуют отдельным двусторонним консульским конвенциям, заключенным в
различные годы Союзом ССР и Российской Федерацией, поскольку последние отражают
тенденции к унификации статуса консульских учреждений и консульских должностных
лиц и традиционного статуса дипломатических представительств и их сотрудников); 2)
когда норма закона вступает в противоречие с международно-правовыми нормами, содер-
жащимися только в некоторых двусторонних договорах при отсутствии единого
международного регулирования (это касается договоров о режиме Государственной
границы с сопредельными странами, соглашений о сотрудничестве в области социального
обеспечения, договоров о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным
делам и т. д.). В подобных ситуациях не возникает вопрос о приведении закона в соответ-
ствие с договорами, поскольку такие отдельные договоры затрагивают частные аспекты
локального регулирования.
В отношении всех коллизионных ситуаций принято говорить о приоритете
("примате") норм международного права. Действительно, к настоящему времени, начиная
с принятия в 1962 г. Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных
республик и Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик, а в
российском законодательстве — с принятия в 1964 г. Гражданского кодекса РСФСР и
Гражданского процессуального кодекса РСФСР, используется специальная норма в
качестве коллизионного регулятора. Сошлемся на два примера — на первую российскую
норму и на одну из современных норм. Статья 569 ГК РСФСР (в редакции 1987 г.):