 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
77
Слабость государственного объединения восточных славян.
Новообразовавшийся политический союз всего восточного славянства, хотя и можно
назвать, в известном смысле, первоначальным русским государством, но это молодое
государство еще очень было далеко от того, что мы привыкли разуметь под этим
именем. Во-первых, еще не определилась окончательно территория этого государства.
Славянское население находилось в состоянии постоянного передвижения, покидало
старые насиженные места и занимало новые. Выше было указано, что вследствие
прибытия кочевников в наши южные степи, славяне должны были покинуть эти степи
и уйти в лесную область, где их поселки все более и более расползались. Это
передвижение населения как раз падает, главным образом, на Х век. Затем, хотя
восточные славяне и соединились под властью одного верховного вождя и судьи, под
властью одного государя, но пока еще слабыми узами. Более крепкими были те связи,
которые соединяли их в местные союзы, местные политические меры, т. е. племенные
и городовые волости, родовые поселки. Союз восточного славянства представлял в Х
веке скорее федерацию под главенством киевского князя, чем единое государство в
нашем смысле слова. Из договоров Олега и Игоря мы уже знаем, что по главным
городам восточного славянства сидели под рукой великого князя Русского
многочисленные «светлые князья». То были частью племенные князья восточных
славян, частью другие конунги и княжеские дружинники, которых сажал в отдельных
волостях великий князь Русский, — его посадники. Летопись представляет себе
первоначальную организацию государственного управления на Руси именно таким
образом. Является Рюрик с братьями и дружиной из-за моря. Сам он садится в главном
городе земли — Новгороде, около себя сажает братьев, а в другие города рассылает
мужей. «И прия власть Рюрик, и раздая мужем своим грады, овому Полтеск, овому
Ростов, другому Белоозеро». Святослав, отправляясь воевать в Болгарию, посадил
Ярополка в Киеве, Олега — в Древлянской земле, Владимира — в Новгородской. Из
другого места летописи узнаем, что в Полоцке в то время сидел князь Рогвольд.
Владимир, у которого было двенадцать сыновей, всех их рассажал еще при жизни
своей кого в Муроме, кого в Новгороде, кого в Полоцке, кого в Ростове, а одного —
Мстислава — даже в отдаленной Тмутаракани. Все эти посадники великого князя
русского отправлялись на места свои с частью дружины, и кормились на счет даней и
разных поборов с населения, посылая часть дани великому князю в Киев. Таким
образом, например, Ярослав, посаженный отцом в Новгороде, отсылал ему «уроком»
две тысячи гривен в год, а 1000 гривен раздавал находившейся с ним дружине —
гридям. Мы видели, что так было дело и при Олеге, который установил давать
ежегодно 300 гривен варягам, пребывавшим в Новгороде, «мира деля», а остальную
дань, следовательно, брал себе в Киев. Эти варяжские дружины, находившиеся по
городам вместе с князьями и посадниками, и давали возможность великому князю
Киевскому держать в единении под своей властью раскиданные на необъятных
пространствах восточно-славянские племена.
Посаженные великим князем князья и мужи во внутреннем управлении своими
волостями были, по всем признакам, совершенно самостоятельны, и все их отношение
к князю, находившемуся в центре государства, выражалось именно в том, что они
посылали ему свой «урок» и ходили по его зову на войну.
С утверждением этих князей и посадников с дружинами по отдельным землям и
волостям не заглохла, однако, и прежняя политическая самодеятельность местных
миров. В самом центре восточного славянства — Киеве — великий князь не сделался
полным хозяином положения. Когда требовалось разрешить какое-либо важное дело,
он собирал на совет не только своих старших дружинников — бояр, но и старцев
городских, представителей местного населения. Но эти городские старцы приносили с
собой на совет, конечно, не одно только личное разумение, но и волю и желания
населения, которые высказывались на вечевых собраниях.