 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
185
придворной обстановки. А ему ли, приехавшему от императора Священной Римской
империи, было удивляться?! Значит, Московский великий князь действительно
обставил себя истинно по-царски, стал показывать себя настоящим царем, преемником
византийских императоров. Недаром он усвоил себе и герб их — двухглавого орла,
Новые взгляды на власть Московского государя.
Дело не ограничилось одними внешностями — титулом, гepбом, придворной
церемониальностью. Византийская идея царя имела известное внутреннее содержание:
с нею связывалось представление не только о внешнем могуществе и независимости
(a
?????
a
???,
самодержец), но и о полноте и неограниченности власти, происходящей
от Бога и ни перед кем, кроме Бога, не ответственной. Это представление и стали
пропагандировать московское духовенство и книжники конца XV и начала XVI века.
Особенно много потрудился по этой части Иосиф Санин, основатель-игумен
Волоколамского монастыря. Доказывая обязанность для государей казнить еретиков,
Санин писал им: «слышите, цари и князи, и разумейте, яко от Бога дана бысть держава
вам, яко слуги Божий есте: сего ради поставил есть вас пастыря и стража людем своим,
да соблюдете стадо его от волков невредимо: вас бо Бог в себе место избрал на земли, и
на свой престол вознес посади, милость и живот положи у вас, и меч вышняя Божия
десница вручи вам: вы же убо да не держите истину в неправде... и не давайте воля
злотворящим человеком»... Если дадите волю, — заключает Иосиф, — будете истязаны
об этом в страшный день второго пришествия. Итак, на царей наложены великие
обязанности, великое призвание — охранять стадо Христово, вследствие чего и власть
их и значение огромны: «Царь убо естеством подобен есть всем человеком, властию же
подобен вышнему Богу». Иосиф проповедовал поэтому послушание и смирение перед
царем как великие добродетели даже для епископов. Если кому-либо из святителей
случится на соборе говорить с царем или князем, то должно прежде умолить царя,
«дабы повелел рещи», и если он позволит, то говорить с кротостью и смирением: если
царь и разгневается на кого, то надо с кротостью, смирением и слезами умолять его.
«Сваритися» же с государем божественные правила никак не разрешают. Иосиф был
вдохновителем целого политического направления в высшем московском духовенстве.
Его взгляды в теории и на практике проводил митрополит
Даниил. В слове о том «яко подобает ко властям послушание имети и честь им
воздаяти», митрополит Даниил, повторяя доводы своего учителя о высоком проис-
хождении и призвании царской власти, говорит о спасительности страха перед
властями предержащими. «Страх вина бывает нам к благому житию»; власть земная
поставлена для того, чтобы люди, если презрят страх Божий, вспомнили бы страх
властителей земных, «да боящеся земных начальств, не поглотают друг друга, яко же
рыбы».
Успех новых идей в московском обществе.
Таковы были понятия о царской власти, которые пропагандировала известная часть,
едва ли не большая, московского духовенства. Проповедь эта падала уже теперь на
благоприятную, хорошо подготовленную почву. Великий князь Московский,
сделавшись обладателем большей части Руси, сосредоточив в своих руках огромные
военные и финансовые средства, подчинив себе и принизив удельных князей, должен
был неизбежно почувствовать, что он теперь полновластный хозяин в государстве, его
владыка и неограниченный повелитель. Это почувствовалось и в обществе. Великий
князь стал величать себя государем, князья, бояре и служилые люди его холопами,
духовенство — богомольцами, крестьяне — государевыми сиротами, — наинизшее
звание, которое только было тогда на Руси. Герберштейн, видевший Василия, говорит,
что он докончил то, что начал отец, и властью своей превосходил всех монархов в
мире. Он же свидетельствует, что пропаганда новых воззрений на эту власть со