 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
179
земле. Он передавал остальным князьям ханские приказы, водил их по повелению хана
на войну и т. д. Когда он умер, ярлык на великое княжение Владимирское получил сын
его Семен, причем, говорит летописец, «вси князи русский под руце его даны». Семен
стал величаться уже великим князем всея Руси и надменно обращаться с остальными
князьями, за что и получил прозвище Гордого. Великое княжение с того времени
прочно утвердилось за московскими князьями и помимо их богатства и могущества
должно было давать им известный авторитет и значение в глазах других князей.
Великие князья московские стали вождями остальных князей, особенно с того времени,
как выступили против татар, и летописцы все чаще и чаще начинают говорить об этих
князьях как подручниках Москвы. Про Димитрия Донского летописец говорит, что он
«всех князей русских привожаше под свою волю, а которые не повиновахуся воле его,
и на тех нача посягати». Результатом этих усилий было подчинение князей его власти.
И летописец под 1389 годом говорит: «призва вся князи русские земли, сущая под
властью его». Увеличение владений и усиление значения среди других князей дало
возможность московским князьям развернуть широко свою внешнюю деятельность.
Они выступили со стремлениями сбросить иго татар и не побоялись вступить с ними в
открытую борьбу. Тот же Димитрий Донской стал бороться с могущественным
Ольгердом, великим князем Литовским, а сын его Василий — с еще более
могущественным Витовтом. Чем дальше, тем все шире и шире развертывалась
политическая деятельность московских князей, тем тяжелее и сложнее становились их
политические задачи. Московские князья должны были инстинктивно почувствовать,
что эти задачи могут выполняться лишь в том случае, если старшие из них, великие
князья, будут вооружены для этого надлежащими средствами, если они будут иметь
решительный перевес над своими младшими родичами и держать их в должном
подчинении и повиновении. Результатом этого и было прогрессивное увеличение из-
лишка на «старейший путь» в духовных завещаниях московских князей.
Иван III и установление единодержавия.
Но вполне оценил значение материального перевеса старшего брата над младшими
великий князь Иван Васильевич, сын Василия Темного, выступивший с сознательными
стремлениями к установлению единодержавия на Руси. Эти сознательные стремления
пробудились в нем прежде всего под влиянием горького опыта, пережитого в юности.
Иван Васильевич вырос в бурное время усобицы в семье московских князей, был
свидетелем невзгод и бедствий своего отца и тех опасностей, которым подвергалась в
это время Русь. Княжеская усобица задержала дальнейшие успехи Москвы в собирании
Руси, подвергла ее опасности растерять добытое князьями-собирателями и утратить то
значение, которое она уже приобрела на Руси. Впечатлительная душа молодого Ивана
должна была болезненно почувствовать все это, и он уже с малых лет должен был
почувствовать отвращение к удельному порядку, от которого происходит одно только
«нестроение» и «брань» в земле. Позже он выработал уже вполне сознательный взгляд
на этот предмет, который и выражал неоднократно словом и делом. В 1496 году он
узнал, что зять его, великий князь Литовский Александр, собирается выделить удел
брату своему Сигизмунду, отдать ему Киев. Немедленно отрядил он посла к дочери с
советом, чтобы она всячески отговаривала мужа от этого намерения, и писал ей:
«Слыхал я, дочь, каково было нестроение в Литовской земле, когда было там государей
много, да и в нашей земле, — слыхала ты, какое было нестроение при моем отце,
слыхала, какие и после были дела между мной и братьями». Здесь уже мы встречаемся
с вполне сознательным отношением к удельному порядку. Это отношение помимо
впечатлений юности должно было воспитываться в Иване III и чувством тягости
политических задач, которые легли на него.
С присоединением Новгорода и Твери Московское княжество превратилось уже в
громадное Великорусское государство. Это государство естественно взяло на себя