 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
186
7.8. Предпосылки эволюционной идеи
Многообразие форм жизни
Жизнь на Земле... Богатство ее форм поразительно! Выйдите летом на лесную лужайку. Среди
зелени трав и цветов стрекочут кузнечики, суетятся муравьи. По веткам деревьев прыгают белки,
в небесной голубизне заливается жаворонок... Жизнь проникла и в глубины океана, и за полярный
круг, поднялась на вершины самых высоких гор и даже еще выше – в разреженные слои
атмосферы, где обнаружены многие виды микроорганизмов.
Всегда ли формы жизни были такими, какими мы их наблюдаем сегодня, или в течение веков
они прошли длинный путь развития? – вот вопрос, который возникает у каждого, кто видит такое
многообразие живых существ.
С древних времен люди по-разному на него отвечали. Согласно библейской книге Бытия, Бог в
третий день сотворил растительный мир: «траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее
по роду своему плод, в котором семя его на земле». На пятый день «сотворил Бог рыб больших и
всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу
пернатую по роду ее». На шестой день Он создал «зверей земных по роду их, и скот по роду его, и
всех гадов земных по роду их» (Быт. 1:11,21, 25).
Чрезвычайная сложность строения и наблюдаемая целесообразность поведения живых
организмов приводили многих к мнению о том, что жизнь
– это нечто большее, чем просто
физическое и химическое явление. Живые существа по сравнению с объектами неживой природы
обладают рядом отличительных свойств, благодаря которым достигается вполне определенная
цель. В этой связи еще с древних времен возникла идея: хотя живые существа и материальны, но
живую материю, видимо, «одушевляет» некий нематериальный фактор. Такой точки зрения
придерживались и придерживаются многие люди разных религиозных и философских убеждений.
Данная точка зрения лежит в основе витализма – течения в биологии, признающего наличие в
организмах нематериальной сверхъестественной силы («жизненной силы», «души» и т. п.),
управляющей жизненными явлениями.
Результаты современных экспериментов показывают, что фундаментальные законы природы –
законы сохранения массы и энергии – в живых системах выполняются в пределах точности
эксперимента. При окислении Сахаров, жиров или белков в организме высвобождается то же
количество энергии, что и при превращении их в лабораторных условиях, и в таком смысле
организм человека или животного подобен неживой химической системе. При этом ясно, что если
и существует некая «жизненная сила», присущая только живой материи, то она по природе своей
не способна нарушить основополагающие законы – законы сохранения массы и энергии. Можно
констатировать и более сильное утверждение: многочисленные опыты показывают, что в
биологических системах ни один закон физики и химии не нарушается. Однако из этого
утверждения рано делать вывод, что живые системы подчиняются только законам физики и
химии.
Характеризуя отличия живого от неживой материи, кроме уже упомянутой целесообразности,
следует назвать и осмысленность действий живых систем. Смысл не может существовать в форме
полностью бестелесного «духа». Он исчезает, если не воплощен в некоторой материальной
системе, включающей, например, вполне определенную конфигурацию нервных связей в мозгу. В
то же время смысл может не зависеть от конкретной физической системы его реализации.
Например, исходящий от человека смысл одного и того же лозунга не зависит от технических
средств его воспроизведения.
Итак, с весьма большой степенью осторожности можно утверждать: живое – это материальная
система, наделенная свойством целесообразности. Конечно, данное утверждение не претендует на
полное, исчерпывающее определение живых систем, и, безусловно, с развитием естествознания и
науки в целом оно непременно будет конкретизироваться, дополняться и, следовательно,
видоизменяться.
С древних времен существует представление о постепенном видоизменении живых форм. Эту
мысль достаточно определенно выразил еще древнегреческий философ Эмпедокл, живший в V в.
до н. э. И все же на протяжении многих веков представление о неизменности форм органического
мира оставалось господствующим, и причина этого, скорее всего, в том, что человек, по меткому
выражению Чарлза Дарвина (1809–1882), смотрел на органический мир, «как дикарь смотрит на