 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
148
пишет один из энтузиастов информационного общества американец Дж.Мартин
20
.
"Представьте себе город будущего, — продолжает он: — парки, озера, клумбы, кристально
чистый воздух. Индивидуальные машины находятся за городской чертой. По улицам
размещены кабельные сети, обеспечивающие всевозможные виды коммуникаций. Отпала
надобность в деловых поездках. Вся необходимая документация поступает на домашний
экран, денежные расчеты осуществляются только с помощью банковских карточек. Когда
эти карточки используются для оплаты, машины автоматически переводят ту или иную
сумму с одного банковского счета на другой. Люди носят при себе специальные
радиоустройства, через которые автоматически вызывается полиция и "скорая помощь".
Дома снабжены сигнальными системами на случай пожара"
21
. Что же смущает нас в этой
идиллии? Мартин пишет, что преступность канула в прошлое, уличных ограблений не
происходит, потому что люди не носят при себе наличные деньги. Неужели все так просто?
Ни слова об общественных корнях преступности. Наивная вера в "информационного идола".
Эйфория социального утопизма, основанного на убеждении, будто в истории действуют не
живые люди, а автоматы.
Нет необходимости оспаривать конкретные технологические расчеты, предлагаемые
футурологами. Западные теоретики, по существу, полностью отвлекаются от роли классов и
социальных групп в историческом творчестве. Это относится к работам видных футурологов
Германа Кана (1922—1983) и Амитая Вернера Этциони (р. 1929)
22
.
Между тем историю творит не техника — ее творят живые люди. Они воздействуют на
объективные условия, раскрывая тем самым ее движущие силы. В период крутых поворотов
истории (а сегодня человечество переживает именно такой период) субъективный фактор
приобретает решающее значение в преобразовании производственных отношений. С этой
точки зрения представляют интерес работы футуролога
Лоуренса Джонатана Коэна (р.
1923). Исследователь утверждает, что сравнительные исторические исследования могут
пролить дополнительный свет на нынешние проблемы, так как история становится
источником эвристики для современной теории и практики научно-технической политики.
Поэтому, считает он, важен дифференцированный подход к современным процессам
модернизации, будь то в масштабах отдельной страны или целого региона. Западные
социологи, экономисты, философы пытаются понять существо современного этапа научно-
технического прогресса, выявить потенциал информатизации общества. В их концепциях
содержится много аргументированных утверждений, которые касаются характерных черт
будущего информационного общества, отмечены многие признаки современной эволюции
знаний и технологий. Это типичные концепции современного американского
институционализма с его главной чертой: в центр социальной эволюции ставится развитие
производительных сил на базе достижений НТР. В этом случае основная тенденция развития
общества не зависит от его политической формы. Насколько справедливы такие
утверждения, покажет будущее.
Примечания и ссылки к теме 9
1
См.:
Rostov W. The Stages of Economic Growth: A Non-Communist Manifesto.
- N.Y.,
1960.
2
См.: Новая технократическая волна на Западе. — М., 1986. — С. 3—7.
3
Там же. - С. 4-20.
4
Гневашева М.В. Футурологическая концепция О.Тоффлера. — М., 1987. - С. 4-8.
5
См.: TofflerA. The Eco-Spasme Report. — N.Y., 1975.
6
См.: TofflerA. The Third Wave. - N.Y., 1980.
7
Ibid. - P. 84.
8
Ibid.-P.78, 114 e.a.
9
См.: Шахназаров Г.Х. Социализм и будущее. — М., 1983; "Американская модель" с
будущим в конфликте / Под ред. Г.Шахназарова. — М.,1984.