 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
180
отождествляется с индустриальной цивилизацией. Капитал смог воспользоваться техническими
изобретениями и теоретическими открытиями и создал систему машин, надолго привязавшую
работника к фабрике, без которой теперь этот свободный, но "частичный" рабочий не мог найти
себе средства для пропитания. Характерно, что на первых этапах промышленной революции
наиболее быстрым темпом машины распространялись там, где рабочая сила была относительно
дорогой: таким путем промышленные предприниматели стремились сократить издержки на
рабочую силу.
Россия не смогла решить до конца и эту проблему. Изобретательский гений русских ученых,
инженеров, техников, талантливых самородков из рабочих не был востребован консервативной
традиционной экономической системой. А ведь еще до изобретений Аркрайта, Уатта, Модсли,
предопределивших переворот в английской технике, в России появляются первая прядильная
машина Р. Глинкова, токарный станок с механической "держалкой" А. Нартова, паровой двигатель
И. Ползунова и многие другие изобретения*. Даже в период наиболее активного развития
машинной индустрии в России на рубеже XIX и XX веков промышленные центры с крупным
машинным производством, основанном на наемном труде, представляли собой лишь вкрапления в
море традиционной мелкотоварной, полунатуральной и даже вовсе натуральной экономики.
Насыщение крупных предприятий передовой для того времени техникой и оборудованием
происходило преимущественно за счет импорта. В 1913 году 63 % общей стоимости оборудования
в промышленности приходилось на иностранную технику.
В-четвертых,
простор для капитализма может создать строго определенная
политическая система, содержанием которой становится демократия с той или иной
степенью развитости. Достижение демократического устройства государства,
сопровождающееся формированием гражданского общества, в одних странах осуществлялось
путем революционной смены политического строя, в других — относительно долгих
эволюционных преобразований государства, в-третьих,— путем "революций сверху". Но в любом
случае демократия, так или иначе, становилась если не торжествующей, то привычной.
Ничего подобного в России не было. Эволюция в сторону парламентской монархии,
начавшаяся было в краткий период с 1905 года, была прервана большевистским режимом.
В-пятых, в экономическом организме должны прорасти семена свободного
предпринимательства в лице бюргерства свободных от феодальных и государственных пут
городов. История городской буржуазии Запада знает славную страницу — коммунальные
революции XI—XIII веков.
Относительная свобода городов в России появилась лишь после отмены крепостного права в
результате реформы городского самоуправления (1870), да и то она была не завоевана и не
куплена, как в Европе, а дарована.
В-шестых,
буржуазия создает соответствующую рынку институциональную среду и
инструменты рыночного предпринимательства: банки, биржи, вексельное обращение,
развитые формы бухгалтерского учета**, рынок страховых услуг, благоприятную для бизнеса
систему налогообложения, наконец, корпоративную форму частной собственности. Все эти
институциональные формы, несомненно, существовали в России,
* Кащенко Н. П. Социально-экономические предпосылки технического творчества русских изобретателей XVIII
в. // Экономические науки.— 1979, ¹ 7.— С. 58-62.
** Первые попытки внедрить в России современную (итальянскую) систему бухгалтерского учета с двойной
записью были осуществлены уже во второй половине XVIII века благодаря трудам П. И. Рычкова. Правда, Рычков,
понимая трудности внедрения европейского учета, предлагал адаптировать его к "натуре наших купцов".