 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
150
Советов; примерно столько же по различным причинам не участвовали в войне (среди них было немало
и тех, кто руководствовался идейными соображениями, считая войну братоубийственной).
Эти данные показывают политическую несостоятельность сложившихся в 30-х гг. в советской
историографии представлений о реакционности и контрреволюционности всего офицерского корпуса
царской армии. Между тем эти представления, к сожалению, послужили одной из политических основ
начавшихся на рубеже 20-х — 30-х гг. политических репрессий бывших офицеров-военспецов. В этой
связи небезынтересно отметить, что пост Главнокомандующего всеми Вооруженными Силами
Советской России занимали бывшие полковники И.И. Вацетис, С.С. Каменев. Высший командный пост
на советском Военно-морском флоте занимал контр-адмирал В.М. Альтфатер. Из 20 командующих
фронтами в 1918-1920 гг. 17 являлись военными старой армии; из 108 командовавших армиями 82
являлись бывшими генералами и офицерами и лишь пятеро из них изменили Советской армии
(Кавтарадзе А.Г. Военные специалисты на службе Республики Советов. 1917-1920 гг. М., 1988).
Из многочисленных примеров судеб представителей офицерского корпуса бывшей Российской
империи приведем, на наш взгляд, почти классический из времен гражданской войны: родные братья-
моряки, капитаны первого ранга Евгений и Михаил Беренсы, внуки русского адмирала Беренса,
сражавшегося на бастионах Севастополя в Крымской войне, оказались по разные стороны политичес-
ких баррикад. После Октября Евгений Андреевич был избран начальником Морского генерального
штаба, а в апреле 1919 г. назначен командующим всеми морскими силами Советской Республики. Под
его руководством была разработана знаменитая Ледовая операция по перебазированию Балтийского
флота из Ревеля в Гельсингфорс, а затем в Кронштадт. Тем самым около 240 кораблей Балтийского
флота были спасены для Советской России. А Михаил Андреевич служил "белому движению". Он стал
помощником командующего кораблями Черноморского флота, который после Крымской эвакуации в
1920 г. оказался в портах Турции и пошел по странам Антанты в уплату долгов интервентам — бывшим
союзникам России. Вряд ли Е.А. Беренс разделял идеологию большевизма. Скорее всего, он ее не
понимал, но Советской власти верил и служил Советам не за страх, а за совесть, как патриот и
гражданин России. Но факт остался фактом — общая идея патриотизма не помешала братьям оказаться
в противоположных лагерях революции.
Яркой страницей истории гражданской войны стало участие трудящихся зарубежных стран,
различными путями оказавшихся в 1918-1920 гг. в Советской России, в борьбе за власть Советов.
Примерно 350 тыс. зарубежных интернационалистов, как прозвали их в советских вооруженных силах,
принимали активное участие в борьбе против объединения сил внутренней и внешней контрреволюции.
Впоследствии многие из них стали в своей стране видными и активными деятелями международного
революционного движения. Среди них: Бела Кун — видный деятель Коминтерна, Иосиф Броз Тито —
президент Югославии, Иоганн Коплениг — руководитель компартии Австрии, Мустафа Субхи — один
из основателей компартии Турции, Ференц Мюнних — председатель правительства Венгрии (Жаров
Л.И., Устинов В.М. Интернациональные части Красной Армии в боях за Советскую власть в годы
гражданской войны. М., 1960).
Составной частью истории гражданской войны является суровая борьба за радикальное укрепление
советского тыла. Если тыл контрреволюции в значительной степени обеспечивался силами интервентов
(оружие, продовольствие, обмундирование, различное материальное обеспечение), то большевикам
пришлось приложить немало усилий для обеспечения населения и вооруженных сил минимально
необходимыми ресурсами. С этой целью в советском тылу была введена продовольственная
диктатура, позволившая преодолеть продовольственный кризис, возникший в стране еще в 1915 г. из-
за расстройства экономики царской России в условиях первой мировой войны. Успешный ход осу-
ществления продовольственной диктатуры подготовил ее переход в 1919 г. к продовольственной
разверстке как составной части политики "военного коммунизма" — временной меры, отвечавшей
конкретным условиям войны и интервенции. Политика "военного коммунизма" ничего общего не имела
с иллюзиями "левых коммунистов", идеализировавших "военно-коммунистическую идеологию"
быстрого продвижения к коммунизму. Даже в кульминационный период "военного коммунизма" ЦК
партии старался проводить в жизнь меры "невоеннокоммунистического" характера (борьба с
уравниловкой, поиски путей материального стимулирования и т.д.), стремился к привлечению
народных масс к государственному управлению.
Заметным аспектом истории стало принятие VIII съездом РКП (б) в марте 1919 г. новой Программы
большевиков. Это была уже вторая Программа (первая принималась II съездом РСДРП, совместно с
меньшевиками, в 1903 г.). Программа как политико-теоретический партийный документ определяла на