 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
124
неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные — исполнять сами.
Рекомендуя правителям государства в зависимости от того, куда дует ветер фортуны, "по
возможности не удаляться от добра, но при надобности не чураться и зла", Макиавелли в то же время
советовал государям притворяться носителями нравственных и религиозных добродетелей. В
государственной деятельности, поучал Макиавелли, "всегда в выигрыше оказывался тот, кто имел
лисью натуру. Однако натуру эту надо еще уметь прикрыть, надо быть изрядным обманщиком и
лицемером". "Каждый знает, каков ты с виду, немногим известно, каков ты на самом деле, и эти
последние не посмеют оспорить мнение большинства, за спиной которого стоит государство". "Самое
главное для государя — постараться всеми своими поступками создать себе славу великого человека,
наделенного умом выдающимся".
Эти и аналогичные рекомендации Макиавелли черпал из современной ему политической практики.
Иногда утверждалось, что Макиавелли оправдывал безнравственность политики потому, что был
идеологом буржуазии. Идеалом Макиавелли, действительно, было буржуазное, гражданское
("горожанское") общество. Однако в его произведениях отражена не политика буржуазии, которая
сложилась в класс и стала господствовать много позже, а выражены дух и практика современной ему
эпохи. Своеобразие этой эпохи хорошо описал Ф. Энгельс, отметивший, что в период позднего
Средневековья ленные отношения во всех странах образовывали запутанный клубок прав и
обязанностей, порождающий непрекращающиеся конфликты феодалов, непрерывную борьбу между
королевской властью и вассалами. "Вот, — писал об этой эпохе Ф. Энгельс, — причина той
бесконечной, непрерывно продолжающейся вереницы измен, предательских убийств, отравлений,
коварных интриг и всяческих низостей, какие только можно вообразить, всего того, что скрывалось за
поэтическим именем рыцарства, но не мешало ему постоянно твердить о чести и верности".
Именно эту практику Макиавелли поднял на теоретический уровень "высокой политики" и
попытался дать ей своеобразные оправдания. Многие рекомендации Макиавелли послужили
практическим руководством для беспринципных политиков; поэтому "макиавеллизм" стал символом
политического коварства.
Произведения Макиавелли оказали громадное влияние на последующее развитие политико-правовой
идеологии. В них сформулированы и обоснованы главные программные требования горожан и
крестьянства: незыблемость частной собственности, безопасность личности и имущества, республика
как наилучшее средство обеспечения "благ свободы", осуждение феодального дворянства, подчинение
религии политике и ряд других. Наиболее проницательные мыслители Нового времени высоко оценили
методологию Макиавелли, в особенности освобождение политики от теологии, рационалистическое
объяснение государства и права, стремление определить их связь с интересами людей.
Названные положения Макиавелли были восприняты и развиты последующими теоретиками
(Спиноза, Руссо и др.). Камнем преткновения для этих теоретиков явились, однако, "макиавеллизм" и
его оценка.
Делались попытки противопоставить наиболее известную книгу "Государь", в которой определяются
"чрезвычайные меры" для объединения Италии, другим произведениям Макиавелли, усмотреть
противоречие между ними. Попытки неудачны, поскольку другие его сочинения содержат такие же
рекомендации, причем специально оговорено, что способы усиления могущества государей и
республик тождественны. "Всегда, когда приходится обсуждать вопрос, от которого единственно
зависит спасение государства, — писал Макиавелли, — не следует останавливаться ни перед каким
соображением справедливости и несправедливости, человечности или жестокости, славы или позора, —
но отбросив всякие соображения, решиться на то, что спасает и поддерживает свободу".
Неудачны и попытки истолковать книгу "Государь" как обличительный памфлет против тиранов,
разоблачающий их повадки, либо представить "макиавеллизм" как искажение подлинных идей
Макиавелли.
Макиавеллизм неотделим от произведений Макиавелли.
Макиавелли — превосходный писатель. Его произведения на политические темы написаны могучим,
красочным, образным языком, свойственным эпохе Возрождения. В этих произведениях выражено
искреннее, глубокое восхищение автора "невиданной жестокостью Ганнибала", "виртуозными
злодеяниями Чезаре Борджиа", поразительным умением коварного папы Александра VI давать
невыполнимые обещания и, наоборот, содержатся горькие сетования о политиках, потерпевших
неудачу из-за того, что для совершения очередного злодейства у них не хватило "мужества и величия
духа".