 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
148
полагают, что торговый капитал не менял существующих производственных
отношений, он приспосабливался к ним и использовал в своих интересах. В. И. Ленин,
развивая мысли К. Маркса, указывал, что «торговый и ростовщический капиталы
всегда исторически предшествуют образованию промышленного капитала и логически
являются необходимым условием этого образования, но сами по себе ни торговый, ни
ростовщический капитал не составляют достаточного условия для возникновения
промышленного капитала (т. е. капиталистического производства».* Эти суждения в
полной мере применимы к условиям России XVII в. Крупные купцы и
предприниматели из их среды стремились обзавестись вотчинами, крепостными
крестьянами и тем самым смыкались с господствующим классом феодалов.
Стремлению денежных тузов вложить капиталы в землю поднимающийся абсолютизм
шел навстречу, законодательно разрешив верхушке купечества, гостям покупать
вотчины. Наиболее яркими примерами новоявленных феодалов и одновременно
купцов-предпринимателей в XVII в. были Строгановы, позднее, в начале XVIII в., —
Демидовы.
* Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 3. С. 176.
С другой стороны, стремление торгового капитала овладеть производством,
подчиняя его торговле, влекло накопление капиталов в этой сфере экономики, что
создавало необходимые предпосылки, определенное историческое условие для
развития капиталистических отношений в будущем.
А. М. Сахаров справедливо отметил, что «Ленин указал на класс, являющийся
«руководителем и хозяином» процесса образования фактического единства русских
земель, формирования всероссийского рынка — класс «капиталистов-купцов», т. е.
представителей развивающегося торгового капитала...». Тем самым высказывание В. И.
Ленина отмечает длительный путь перехода к новой формации и является
характеристикой не только XVII в., а всего нового периода русской истории, лишь
начинающегося примерно в XVII в.*
* См.: Сахаров Л.М. Россия и ее культура в XVII столетии // Очерки русской
культуры XVII века. Ч. 1. М., 1979. С. 6 — 7.
Не углубляясь дальше в сущность спора об уровне социально-экономического
развития России в данный период, отметим только, что даже признание наличия
буржуазных отношений в XVII в. еще не означает признания их существенного
влияния на возникновение абсолютизма в нашей стране. Вряд ли можно говорить в это
время о существовании класса буржуазии, способного противостоять уже классу
феодалов, о том самом «равновесии сил», которое, по известным представлениям,
обусловливает возникновение абсолютизма. Русская буржуазия еще не претендует на
власть, еще не пытается свергнуть феодалов, поэтому у последних нет необходимости
искать в самодержавии защиту от нее. С. М. Троицкий полагал даже, что «на раннем
этапе становления абсолютизма относительного «равновесия» между дворянством и
формирующейся буржуазией не было и не могло быть». Он считает вообще такое
равновесие как предпосылку установления абсолютизма скорее исключением, чем
правилом.*
* См.: Троицкий С.М. Россия в XVIII веке. С. 11.
Л. В. Черепнин отмечал, что некоторые историки ищут предпосылки абсолютизма
не в междуклассовой, а внутриклассовой борьбе эксплуататоров, т. е. в соперничестве
боярства и дворянства.*