Navigation bar
  Print document Start Previous page
 170 of 222 
Next page End  

170
Данте» и «Хиосская резня» написаны — при сохранении независимости — прежде всего под стилевым
влиянием Жерико. Живущий интенсивной духовной жизнью, образами Шекспира, Байрона, Данте,
Сервантеса, Г¸те, Делакруа вполне естественно обращается к сюжету великого творения итальянского
гения. Он написал «Ладью Данте» («Барка Данте», «Данте и Вергилий», 1822) за два с половиной
месяца (размер картины 2х2,5 м), вызвал огонь критики, но с восторгом был принят Жерико и Гро.
Впоследствии Мане и Сезанн копировали это раннее произведение Делакруа.
Полотно Делакруа полно тревожного и даже трагического настроения. Тень Вергилия
сопровождает Данте по кругу ада. Грешники цепляются за барку. Их фигуры в брызгах воды на фоне
адского зарева огней классически правильны по рисунку и пластике. Но в них такая внутренняя
напряженность, такая необычайная мощь, мрачность и мучительная обреченность, какие были
невозможны для представлений художника «Школы».
Делакруа отвергал данное ему звание романтика. Это понятно. Романтизм как новое эстетическое
направление, как оппозиция классицизму имел очень расплывчатые определения. Его считали
«независимым от правильного искусства», обвиняли в небрежности рисунка и композиции, в
отсутствии стиля и вкуса, в подражании грубой и случайной натуре и т. д. Четкую грань между
классицизмом и романтизмом провести трудно. У Жерико живописное начало не превалировало над
линейным, колорит — над рисунком, но его творчество связано с романтизмом. Романтики в
изобразительном искусстве не имели определенной программы, единственное, что их роднило между
собой,—это отношение к действительности, общность миросозерцания, мировосприятия, ненависть к
мещанам, к тусклой повседневности, стремление вырваться из нее; мечтательность и вместе с тем
неопределенность этих мечтаний, хрупкость внутреннего мира, яркий индивидуализм, ощущение
одиночества, неприятие унификации искусства. Не случайно Шарль Бодлер говорил, что романтизм —
это «не стиль, не живописная манера, а определенный эмоциональный строй».
Отсутствие программы не помешало, однако, стать романтизму мощным художественным
движением, а Делакруа — его вождем, верным романтизму до конца своих дней. Подлинным вождем
он становится, когда в Салоне 1824 г. выставляет картину «Резня на Хиосе» («Хиосская резня»).
Картину предваряла интенсивная подготовительная работа, масса рисунков, эскизов, акварелей.
Появление картины в Салоне вызвало нападки критики (исследователи пишут, что художника ругали
хуже, чем вора и убийцу), но восторженное поклонение молодых перед гражданственной прямотой и
смелостью живописца. Картина вызвала также полное смятение в лагере классиков. Недаром,
напомним, именно в этом Салоне был впервые признан Энгр. Перед лицом опасности, которую нес
«Школе» Делакруа, Энгр, конечно, становился столпом классицизма и не признать его было уже нельзя.
«Метеор, упавший в болото» (Т. Готье), «пламенный гений» — такие отзывы о «Хиосской резне»
соседствовали с выражениями: «Это резня живописи» (Гро), «...наполовину написанные посиневшие
трупы» (Стендаль!). Произведение Делакруа полно истинного, потрясающего драматизма. Композиция
сложилась у художника сразу: группы умирающих и еще полных сил мужчин и женщин разных
возрастов, от идеально прекрасной молодой пары в центре до фигуры полубезумной старухи,
выражающей предельное нервное напряжение, и умирающей рядом с ней молодой матери с ребенком у
груди — справа. На заднем плане — турок, топчущий и рубящий людей, привязанная к крупу его коня
молодая гречанка. И все это разворачивается на фоне хотя и сумрачного, но безмятежного пейзажа.
Природа безучастна к резне, насилиям, безумствам человечества. И человек, в свою очередь, ничтожен
перед этой природой. Вспоминаются слова Делакруа из «Дневника»: «...я подумал о своем ничтожестве
перед лицом этих повисших в пространстве миров».
Колорит картины претерпевал изменения в отличие от сразу сложившейся композиции: он
постепенно высветлялся. Несомненно, огромную роль здесь сыграло знакомство Делакруа с живописью
Констебла. Светлая и вместе с тем очень звучная гамма «Хиосской резни» — бирюзовые и оливковые
тона в фигурах молодого грека и гречанки (слева), сине-зеленые и винно-красные пятна одежды
безумной старухи (справа) — послужила отправной точкой для последующих колористических исканий
художников. Так, в буре негодований и в восторженных оценках, в битвах и полемике складывалась
новая школа живописи, новое художественное мышление — романтизм с 26-летним Делакруа во главе.
Вслед за Жерико Делакруа также едет в Англию. Английская литература от Шекспира до Вальтера
Скотта, английский театр, портретная школа живописи и пейзаж, но более всего поэзия Байрона имели
уже огромную популярность на континенте. По возвращении на родину Делакруа сближается с
лучшими представителями французской романтически настроенной интеллигенции: Гюго, Мериме,
Стендалем, Дюма, Жорж Санд, Шопеном, Мюссе. Он живет английскими литературными образами и
Сайт создан в системе uCoz