 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
152
архитектуре, и живописи, и пластике. Очень скоро по всей Европе начинается распад этого единства. В
архитектуре с середины века воцаряется эклектика. В живописи и скульптуре наряду с классицизмом,
который все более приобретает черты академической схемы, с 20-х годов XIX в. рождается сильное
романтическое направление; с 40-х годов усилиями барбизонцев и таких мастеров, как Курбе и Домье,
развивается реализм, поддержанный настроениями, связанными с общим подъемом пролетарского
движения.
С последней трети XIX в., после падения Парижской коммуны, в переломное для
западноевропейского реализма время, позиции академизма вновь укрепляются, он становится
официальным искусством, выражающим вкусы правительственных кругов. Но в среде передовой
интеллигенции искусство «школы», как именуется академизм, находит резкую оппозицию. Сложение
импрессионизма само по себе естественная реакция на академизм. Импрессионизм сменяется
неоимпрессионизмом. Но уже художники, условно объединенные в группу постимпрессионистов,—Ван
Гог, Гоген и Сезанн никоим образом не представляют единого течения в искусстве. Ибо во второй
половине XIX в. на смену цельным художественным течениям приходят в искусство большие
творческие индивидуальности, каждая из которых утверждает свои законы творчества, имеет свою
художественную систему. Эти противоречия и антагонизм в искусстве к началу XX в. достигают
крайней степени. Между художником и средой все чаще возникает полное отчуждение и непонимание,
свидетельство трагических противоречий в характере культуры. На общем мало благоприятствующем
творчеству фоне буржуазной жизни середины — второй половины XIX столетия с присущей ей
мещанской моралью и дурным официальным вкусом, тем не менее возникают фигуры больших
мастеров, создающих поистине великие произведения, без которых невозможно понять и представить
дальнейшее развитие искусства.
Французский классицизм последней четверти XVIII — первой трети XIX века
Накануне грозных событий революции и во время самой революции искусство Франции оказалось
захвачено новой волной классицизма. Передовой мыслящей части Франции было вполне ясно в эти
годы, что монархия Бурбонов окончательно разваливается. Новые требования жизни вызвали
потребности и в новом искусстве, новом языке, в новых выразительных средствах. Увлечение античной
культурой совпало с самыми насущными требованиями искусства героического,
высокогражданственного, создающего образы, достойные подражания. Неоклассицизм проявил себя
прежде всего в архитектуре, где художники-архитекторы, воплощая мечту о гармоничном мире,
пытались решить грандиозные задачи идеального города, что уже видно в градостроительных проектах
Клода Никола Леду. Замыслы Леду были утопичными (проект ансамбля города Шо, 1771—1773). Но
более рационально мыслящий Жак Анж Габриэль с его оформлением площади Людовика XV (площади
Согласия), открытой к парку Тюильри и на Сену и связанной с широкими зелеными массивами
Елисейских полей; с его решением Малого Трианона, поражающего точностью расчета, конструктив-
ной ясностью и логичностью, в законченных, зримых архитектурных образах воплотил эстетику
искусства неоклассицизма. С приходом к власти Наполеона и еще ранее, с Директории, вместе с
изменением исторической ситуации трансформировалось и ведущее художественное направление —
неоклассицизм. Он стал более условным, холодным, более внешним. Неоклассицизм начала нового
столетия называют ампиром, стилем империи. Стиль ампир — монументальный, репрезентативный в
экстерьере, изысканно-роскошный во внутреннем убранстве, использующий древнеримские
архитектурные формы и орнаменты.
В живописи классицистические тенденции проявляются наиболее ярко. Вновь в искусстве
выдвигается роль разума как главного критерия в познании прекрасного, вновь искусство призывается
прежде всего воспитывать в человеке чувство долга, гражданственности, служить идеям
государственности, а не быть забавой и наслаждением. Только теперь, в канун революции, это
требование приобретает более конкретный, целенаправленный, тенденциозный программный характер.
В преддверии Великой французской революции в живописи Франции появляется Жак Луи Давид
(1748—1825). В его творчестве античные традиции, эстетика классицизма слились с политической
борьбой, органически сплелись с политикой революции, это и дало новую фазу классицизма во
французской культуре, так сказать, «революционный классицизм».
Сын крупного парижского негоцианта, окончивший Королевскую Академию, Давид в ранних
работах близок традициям позднего барокко и даже некоторым стилистическим элементам рококо. И
только попав после получения «римской премии» как лучший ученик Академии в Италию (1775),