 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
77
всех государственных доходных поступлений шло от поземельного налога, достигавшего часто
половины урожая) привел к массовому разорению крестьян, к бурному росту общего числа крестьян-
арендаторов, эксплуатируемых с помощью рычагов экономического принуждения
*
.
*
Через несколько десятилетий число крестьян-арендаторов Японии достигло 70% всего сельского населения страны.
Реформа имела и важные политические последствия. Сохранявшееся помещичье землевладение и
японский абсолютизм были взаимосвязаны. Помещичье землевладение могло оставаться нетронутым
почти до середины XX в., даже в условиях хронического кризиса сельского хозяйства, только за счет
прямой поддержки абсолютистским государством. В то же время "новые помещики" становились
неизменной опорой абсолютистского правительства.
Требования, продиктованные угрозой экспансии стран Запада, нашедшие выражение в формуле
"богатая страна, сильная армия", определили в значительной мере содержание и других реформ
Мэйдзи, в частности военной, ликвидировавшей старый принцип отстранения низших сословий от
военной службы.
В 1878 году был введен закон о всеобщей воинской повинности. Его принятие стало прямым
следствием, во-первых, роспуска самурайских формирований, во-вторых, провозглашения в 1871 г.
"равенства всех сословий". Хотя армия Японии создавалась по европейскому образцу, ее
идеологическую основу составляла средневековая самурайская мораль с культом императора - "живого
бога", патернализмом ("офицер - отец солдат") и пр.
В 1872 году был принят также закон о ликвидации старых званий, упрощавшее сословное деление
на высшую знать (кидзоку) и низшее дворянство (сидзоку); все остальное население было отнесено к
"простому народу". "Равенство сословий" не шло дальше военных целей, разрешения смешанных
браков, а также формального уравнения в правах с остальным населением касты отверженных ("эта").
Офицерские должности и в новой армии замещались самураями. Воинская повинность не стала
всеобщей, от нее можно было откупиться. Освобождались также от воинской повинности чиновники,
студенты (в основном дети из состоятельных семей), крупные налогоплательщики.
Капиталистическому развитию страны способствовали и ликвидация всех ограничений на развитие
торговли, феодальных цехов и гильдий, тарифных барьеров между провинциями, упорядочение
денежной системы. В 1871 г. были введены свободное передвижение по стране, а также свобода
выбора профессиональной деятельности. Самураям, в частности, было разрешено заниматься
торговлей и ремеслом. Кроме того, государство всемерно стимулировало развитие капиталистической
промышленности, предоставляя предпринимателям займы, субсидии, налоговые льготы, вкладывая
средства государственной казны в строительство железных дорог, телеграфных линий, предприятий
военной промышленности и пр.
В общем русле революционных преобразований проходила и реформа японской школы,
традиционной системы образования, открывшая двери для достижений западной науки. Правительству
Мэйдзи в этой сфере пришлось решать сложную задачу. С одной стороны, для него было очевидно, что
без модернизации японской школы, образования по западному образцу, решить задачу создания
богатого, сильного государства невозможно, с другой - чрезмерное увлечение западными науками и
идеями было чревато потерей самобытной культуры, распадом целостности сложившейся японской
нации, основанной на скрепляющей ее тэнноистской идеологии.
Заимствование чужеродных достижений культуры в этой связи носило исключительно утилитарно-
практический характер и не затрагивало духовных основ японского общества. Как говорили тогда в
Японии, развитие страны должно совмещать "японский дух и европейские знания". Японский дух
требовал прежде всего воспитания в духе синтоизма, почитания "живого бога" императора. Чтобы
обеспечить господствующее положение синтоизма, христианство в 1873 г. было запрещено, буддизм
поставлен в прямую зависимость от государственной религиозной идеологии. В 1868 г. был принят
указ о "единстве отправления ритуала и управления государством", создано по старому образцу
"Управление по делам небесных и земных божеств" (Дзингикан). В Японии стал закладываться,
таким образом, тот специфический японский порядок, когда сугубо политические проблемы
государства становились содержанием религиозных обрядов, ритуала.
Примером этому может служить знаменательное богослужение императора в 1868 г., в ходе
которого он дал клятву перед синтоистскими божествами "Неба и Земли" создать в будущем "широкое
собрание" и решать все дела "в соответствии с общественным мнением", искоренить "плохие обычаи
прошлого", заимствовать знания "во всем мире" и пр.