 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
35
Характерно, что тесная связь якобинцев с городскими низами, когда этого требовали чрезвычайные
обстоятельства (продовольственные трудности, рост дороговизны и т. п.), неоднократно вынуждала их
отступать от принципа свободы торговли и неприкосновенности частной собственности. В июле 1793 г.
Конвент ввел смертную казнь за спекуляцию предметами первой необходимости, в сентябре 1793 г.
декретом о максимуме устанавливались твердые цены на продовольствие.
Принятые в конце февраля - начале марта 1794 г. так называемые вантозские декреты Конвента
предполагали бесплатное распределение среди неимущих патриотов собственности, конфискованной у
врагов революции. Однако вантозские декреты, с энтузиазмом встреченные плебейскими низами
города и деревни, не были проведены в жизнь из-за противодействия со стороны тех политических сил,
которые считали, что идея равенства не должна осуществляться столь радикальными мерами. В мае
1794 г. Конвент декретировал введение системы государственных пособий для нищих, инвалидов,
сирот, стариков. Было отменено рабство в колониях и т. д.
Декларация и Конституция 1793 г. Политическая решительность и радикализм якобинцев
проявились в новой Декларации прав человека и гражданина и в Конституции, принятой Конвентом 24
июля 1793 г. и одобренной подавляющим большинством народа на плебисците (Конституция I года
республики). Эти документы, составленные с использованием конституционных проектов
жирондистов, испытали на себе сильное влияние взглядов Ж. Ж. Руссо. Так, целью общества
объявлялось "общее счастье". Основной задачей правительства (государства) являлось обеспечение
пользования человеком "его естественными и неотъемлемыми правами". К числу этих прав были
отнесены равенство, свобода, безопасность, собственность.
Равенству якобинцы в силу своих эгалитаристских убеждений придавали особое значение. В
Декларации подчеркивалось, что все люди "равны по природе и перед законом".
В трактовке права собственности якобинцы пошли на уступку сформировавшимся за годы
революции новым буржуазным кругам и отказались от выдвигавшейся ими ранее в полемике с
жирондистами идеи прогрессивного налогообложения и необходимости ограничительного толкования
правомочий собственника.
Декларация 1793 г. в ст. 16 определяла право собственности в традиционно широком и
индивидуалистическом плане как возможность "пользоваться и располагать по усмотрению своим
имуществом, своими доходами, плодами своего труда и промысла". Но в подходах к решению других
вопросов, в частности относящихся к сфере личных и имущественных прав граждан, якобинцы сделали
значительный шаг вперед по сравнению с предшествующими конституционными документами.
По ст. 122 Конституции каждому французу гарантировались всеобщее образование, государственное
обеспечение, неограниченная свобода печати, право петиций, право объединения в народные общества
и другие права человека. Статья 7 Декларации 1793 г. в число личных прав граждан включила право
собраний с "соблюдением спокойствия", право свободного отправления религиозных обрядов.
В якобинской декларации особое внимание уделялось гарантиям от деспотизма и произвола со
стороны государственных властей. Согласно ст. 9, "закон должен охранять общественную и
индивидуальную свободу против угнетения со стороны правящих". Всякое лицо, против которого
совершался незаконный, т. е. произвольный и тиранический акт, имело право оказывать сопротивление
силой (ст. 11).
Поскольку сопротивление угнетению рассматривалось как следствие, вытекающее из прочих прав
человека, Декларация 1793 г. делала революционный вывод о том, что в случаях нарушения
правительством права народа "восстание для народа и для каждой его части есть его священное право и
неотложнейшая обязанность" (ст. 35). Таким образом, в отличие от Декларации 1789 г., где говорилось
о национальном суверенитете, якобинцы в своих конституционных документах проводили идею
народного суверенитета, восходящую к Ж. Ж. Руссо.
Конституция якобинцев отвергла принцип разделения властей, как противоречащий, по мнению Ж.
Ж. Руссо, идее суверенитета народа, выступающего как единое целое. Она предусматривала простое и,
казалось бы, демократическое по тем временам устройство государства. В противовес проявившимся в
годы революции планам регионализации Франции в ст. 1 подчеркивалось, что "французская
республика едина и неделима".
Упразднив деление граждан на активных и пассивных как несовместимое с идеей равенства,
Конституция практически узаконила всеобщее избирательное право для мужчин (с 21 года).
Своеобразное стремление якобинцев сочетать представительные органы с непосредственной демо-
кратией (влияние Ж. Ж. Руссо) нашло свое отражение в том, что избираемый на один год